Эволюция человека. Книга II. Обезьяны, нейроны и душа

Кроме того, выяснилось, что служебное положение влияет на оценку рабочих качеств только у мужчин (те из них, кто назвал себя крупным руководителем, получили более высокие оценки). У женщин аналогичная зависимость не прослеживается. Женщина-соискатель, объявившая о своем высоком служебном положении, зарабатывала при прочих равных столько же баллов, сколько и низкоранговая работница, и зарплату им тоже назначали одинаковую.

Второе изменение состояло в том, что огорчение заменили на полное отсутствие эмоций. Авторы подумали, что чувство грусти может быть не вполне адекватным контролем для изучения гнева. Грусть – самостоятельная эмоция, имеющая свои собственные коннотации. В новых «контрольных» видеоклипах работодатель не спрашивал актера о его отношении к инциденту, а тот во время всего интервью старался не проявлять эмоций. Оказалось, что разгневанные женщины так же сильно проигрывают по сравнению с хладнокровными, как и по сравнению с грустными.

А вот у мужчин ситуация изменилась: разгневанные получили немного более высокий «статус» и оценку компетентности, чем хладнокровные, однако первым назначили меньшую зарплату, чем вторым. По-видимому, проявления грусти вредят мужскому имиджу, тогда как гнев и хладнокровие примерно одинаково выгодны. Впрочем, последний результат не подтвердился в третьей серии опытов (см. ниже): там гневные мужчины заработали по всем пунктам больше очков, чем безэмоциональные.

Третье изменение состояло в том, что зрителям задавали дополнительный вопрос: считаете ли вы, что соискатель не умеет держать себя в руках? Это позволило уточнить причины негативной оценки женского гнева. Стало ясно, что гневающимся женщинам приписывают не только злобный характер, но и ослабленный самоконтроль.

В третьей, последней серии экспериментов ученые решили проверить, можно ли устранить негативный эффект женского гнева, если объяснить зрителю, что этот гнев вызван не личными качествами женщины (злобным характером и отсутствием самоконтроля), а объективными внешними причинами. Были изготовлены дополнительные видеоклипы, в которых актеры, изображавшие гнев, объясняли его причину, сваливая вину на напарника. Они говорили, что не просто разозлились, а разозлились на сотрудника, который их обманул, и этот-то обман и стал причиной потери важного документа.

Как ни удивительно, эта простая и естественная мера практически полностью реабилитировала гневных женщин в глазах наблюдателей. Они набрали столько же очков, сколько и «хладнокровные» соискательницы, и гораздо больше, чем гневающиеся без объяснения причин.

Пожалуй, еще более удивителен эффект, который оказало разъяснение причин гнева на имидж мужчин. Он оказался прямо противоположным тому, что наблюдалось у женщин, то есть отрицательным! Таким образом, гневающиеся женщины, чтобы произвести хорошее впечатление, должны объяснять причины своего гнева и валить вину на других, а вот гневающимся мужчинам лучше этого не делать. В этом, по-видимому, опять проявились различающиеся «стереотипные ожидания» в отношении мужчин и женщин: от первых ждут в целом более активной и ответственной жизненной позиции, а от вторых ожидается более пассивное, зависимое поведение («я не виновата, меня обманули»).

Глава 5 Эволюция альтруизма

Родственный отбор

Кооперация и альтруизм – краеугольные камни социального поведения Homo sapiens. Вряд ли нужно объяснять, что без кооперации (сотрудничества, взаимовыгодного поведения) устойчивое существование социума у приматов невозможно. Очевидно и то, что наши предки эволюционировали именно как социальные, общественные животные. Социальная жизнь часто предполагает и некоторую долю альтруизма, жертвенности. Это не абсолютное правило, но в эволюции гоминид оно, по всей видимости, соблюдалось неукоснительно. Уже 1,7 млн лет назад ранние Homo заботились о беззубых стариках (см. главу «Очеловечивание» в кн. 1). А ведь это альтруизм – кормить беспомощного старика, вместо того чтобы съесть эту пищу самим или отдать своим детям.

Поэтому мы не поймем эволюцию человека, пока не разберемся в эволюционных механизмах, ведущих к развитию кооперативного и альтруистического поведения. Это тем более важно, что до сих пор еще приходится иногда слышать от далеких от биологии людей, что эволюция якобы не может объяснить альтруизм. На самом деле эволюция превосходно его объясняет. Каким образом – в этом мы сейчас попробуем разобраться.