Эволюция, движение, деятельность

Движения человека являются продуктом огромного опыта, накопленного в процессе его онтогенетического развития, опыта, который является в такой же степени сенсорным, гностическим, как и двигательным. Этот опыт в какой-то своей части зачеркивается в результате произошедшей анатомической реконструкции руки и должен быть восстановлен вновь. Он может восстановиться и сам по себе, стихийно, в процессе практического овладения движениями в условиях быта или, что гораздо лучше, в условиях труда. Однако мы обязаны найти более короткие, более эффективные пути; одним из них и является путь специального восстанавливающего обучения движению.

4

В заключение мы кратко остановимся на второй проблеме, выдвигаемой исследованием функциональных ограничений движения.

Описанные изменения в сложных сенсорных образованиях, с которыми связано выполнение движения, составляют лишь один круг явлений, зависящих от поражения костей и мягких тканей руки. Другой возникающий при этом круг явлений относится к происходящему изменению тонической, в широком смысле этого понятия, функции [284] .

Эти явления были обнаружены еще в экспериментах А.Г. Комм. Особенно же отчетливо их обнаружило исследование координации бимануальных рабочих движений (строгание рубанком), проведенное Я.З. Неверович. Как известно, нажимные усилия рук при строгании чередуются, переходя от одной руки к другой. Однако графические записи показывают, что в нормальных случаях ни у профессионалов, ни у испытуемых, вовсе не умеющих строгать, полного выключения усилий руки фактически ни в один из моментов процесса не наблюдается. Наоборот, в случае поражения одной из рук у больных, как владевших прежде навыком строгания, так и у больных, не владевших этим навыком, вначале пораженная рука как бы вовсе выпадает в определенные моменты из процесса, и соответствующая кривая записи ее усилий выравнивается на соответствующем участке в совершенно прямую линию. Это происходит именно в те моменты, когда наступает очередь преимущественной активности здоровой руки. Таким образом, больная рука хотя и участвует в бимануальном движении, но она активна лишь тогда, когда должна выполнять относительно самостоятельную роль, когда с нее это прямо «спрашивается»; зато, как только она может прекратить свои усилия и полностью передать их здоровой руке, она немедленно выключается из процесса.

Подобная же «нерадивость» пораженной руки на начальных этапах восстановления обнаруживается и специальными опытами (А.В. Запорожец). В этих опытах перед испытуемыми располагался полукругом ряд предметов, из числа которых он должен был брать те, которые ему последовательно указывались экспериментатором. В нормальных случаях испытуемый обычно пользуется при этом той рукой, которой удобнее взять указанный предмет: когда он лежит справа, то правой, когда слева – левой. Если, однако, называть испытуемому предметы, лежащие так, чтобы он пользовался несколько раз подряд одной и той же рукой (например, предметы, которые лежат слева), то у него вырабатывается установка на движение именно этой рукой. Поэтому если теперь ему указать предмет, лежащий с противоположной стороны, то он все же возьмет его той же рукой, хотя это удобнее сделать уже другой рукой.

Иначе обстоит дело при исследовании испытуемых с поражением руки. На ранних стадиях восстановления эти испытуемые по собственной инициативе вовсе не пользуются больной рукой, хотя требуемое движение ею может быть легко выполнено. Они как бы вовсе игнорируют возможности своей больной руки, вернее – она сама как бы уходит из этих возможностей. Поэтому даже прямая инструкция пользоваться в нужных случаях больной рукой действует лишь очень короткое время и испытуемый снова и снова «забывает» о ней. Чтобы заставить больную руку действовать, нужно всякий раз сделать специальное усилие, нужен приказ, специально ей адресованный. Это – проявление так называемой установки на щажение.

На последующих стадиях восстановления эта установка исчезает и появляются двигательные установки, характеризующиеся повышенной избирательностью: у испытуемых, прошедших через «тренировочную» серию опытов, создающих установку на определенный двигательный прием (например, на захватывание предмета всей кистью или, наоборот, только кончиками пальцев), эта установка в «критических опытах» выявляется ярче на больной руке, чем на здоровой.

Последний этап, предшествующий возвращению к нормальным установкам, – это этап установки на «сверхактивность» больной руки. «Она (больная рука) зудит у меня на работу» – так описал этот этап один из наших больных.