Эволюция Хакайна

Велес прошёл до конца светящегося пола, туда, где в смутно видневшихся стенах, зияла сплошная чернота. Вероятно там выход из помещения забитого артефактами, породившими такую смесь красок и разных эффектов, что хватило бы лет на десять изучения самой продвинутой команды учёных. Ведь нигде и никто не проводил экспериментов по пересечению эффектов различных артефактов. Поразительно, но никто кроме самой Зоны о том не задумался. И ведь что получается? Родственные артефакты, обладают свойством усиливать друг друга по возрастающей. Более сложные, в комбинации с более простыми, дают, как минимум, удесятерившийся эффект. А что если они способны на большее? Что даст комбинация артефактов различных групп, на узком участке пространства? По идеи ничего не даст — он такой эксперимент проводил. Ненамеренно, правда. Просто скидывать «бесперспективные» артефакты, те, что он не смог приспособить в достаточно прибыльные проекты, некуда было. Склад тогда был перегружен, чем он уже не помнил, но места оставалось мало и опытные образцы складировались в двух местах. Радиоактивные в контейнерах стопкой, простые в ящике кучкой. Ничего особого не произошло. Но они лежали рядом около двух месяцев, потом часть переправили дальше, часть угробили на повторных экспериментах. А тут они лежат, вероятнее всего, с самого первого дня появления Зоны, нетронутыми. Возникли связи, о каких нельзя и подумать было в лабораторных условиях — кто ж станет проводить эксперимент такого рода? На пятнадцать лет запереть в ящик три десятка артефактов и ждать чего будет? Такое невозможно. А тут само собой всё получилось. Уникальное местечко…, как бы не нарваться на ещё какой-нибудь эффект. Например, эффект Ежа, ускоряющего выведение радиации из организма, а вместе с тем и кровоток. Если прикинуть десятикратное усиление самого мощного образца, какой ему попадался — кровь выдавит из тела через поры как зубную пасту из тюбика.

Последние три метра он преодолел, соревнуясь с мировыми атлетами в длине прыжка с места. На пороге дверного проёма, перевёл дух и обернулся. Метров пятнадцать в длину, с десяток в ширину — гигантское помещение и сплошь усыпано светящейся массой. Чудо. И всё его! Потому что даже не все Хозяева смогут зайти сюда и обратно выйти живьём. Конечно, при условии, что выход только один. Но что-то подсказывало, что он действительно один. Вспомнился полёт на взрывной волне аномалии через потолок. Слой бетона, слой тускло светившейся стали, слой бетона, воздух, удар об пол. Кто-то запечатал вход слоем металла, а потом ещё и бетоном залил. Кто-то очень старался похоронить этот комплекс навсегда…, в Зоне такое редко проходит. Если он не ошибался, бугры и подпалины на остекленевшем бетоне, это следы воздействия сразу десятка разных аномалий. Год за годом, Адская Кухня прогрызала бетон и сталь, пока, наконец, не вскрыла комплекс. К тому времени, он уже был полон артефактами, а с дырой в потолке, процесс накопления артефактов ускорился. В открытых подземельях, непонятно почему, аномалии возникают обязательно и массово. Через проход попадает достаточно дополнительной материи, которая работает подобно катализатору, ускоряющему процессы образования артефактов.

Кстати, а почему аномалии редко возникают в запертых подземельях, населённых людьми? Не выносят человеческого запаха? Или возникновение аномалий в таких подземельях, угрожает чистоте экспериментов? Замедляет развитие новой экосистемы, людям известной как Зона? Очень может быть. Когда добрый, очень мудрый учёный создаёт новый ядовитый газ массового поражения, он ведь не пускает его в клетку, где ждут своей печальной участи три десятка лабораторных крыс — он аккуратно достаёт одну на выбор и помещает её в искусственную среду, другой, специальной клетки. После чего пускает газ и гуманно смотрит, очень сочувствуя участи зверька, чего будет и как конкретно зверёк загнётся, в судорогах, что печально, или сразу, что интересно, хотя и печально.