Эволюция потребления. Как спрос формирует предложение с XV века до наших дней

Потребление и политика уже не раз оказывались в одной лодке: вспомните первые бойкоты чая, сахара, получаемого трудом рабов, а также кампании против потогонного производства в метрополии. Особенностью потребительского движения, возникшего из-за высоких тарифов на воду, был тот факт, что его инициаторами выступили не покупательницы-женщины, как раньше, а мужчины, имеющие недвижимость. Именно высокий имущественный налог, который они платили, заставил этих респектабельных викторианцев податься в активисты. По сути, они боролись не столько за свои гражданские права, сколько за дешевую воду для своих домов. А то, что главными активистами были британцы, объясняется тем, что в Великобритании тариф на воду высчитывался на основе имущественного налога (а не на основе израсходованных галлонов). Таким образом, потребитель вновь оказался на политической сцене, и благодаря сложившемуся государственному устройству Британии им был имущий налогоплательщик мужского пола. Не стоит, однако, идеализировать движение этих активистов. У горожан, разумеется, не было единого мнения по вопросам тарифов. Многие респектабельные жители города мыслили довольно узко: почему это город должен тратить деньги налогоплательщиков, заработанные таким трудом, и строить широкую систему водоснабжения или другие удобства, тем самым угождая массам людей, которые вообще не платят никаких налогов?[443] Но также мы не должны забывать о том, что и они тоже внесли свой вклад в усиление роли потребителя на политической сцене.

Засуха в 1890-е годы спровоцировала третью волну «водных» недовольств. К этому моменту лондонцы уже привыкли к постоянной подаче воды, и когда их краны начали то и дело оказываться сухими, они стали злиться. Теперь политикой водопроводных компаний возмущались и рабочие, и женщины, и прогрессивные либералы, и социалисты, и обеспеченные граждане[444].

Активисты говорили о правах, но как насчет обязанностей? Одной из причин, по которой «потребитель» оказался в центре дебатов, было то обстоятельство, что водопроводные компании обвиняли его в дефиците воды и ее дороговизне. Они утверждали, что во всем виноват расточительный потребитель, а вовсе не трубы, инженеры или владельцы компаний. Любой сфере было не избежать расхожего в то время простого видения: прогресс означает более высокий уровень потребления. Даже скорее так – одним из условий прогресса является рост потребления. «Когда появились железные трубы и двигатели с высоким давлением, – писал в 1890 году Арчибальд Доббс, юрист, возглавлявший лиги потребителей в Лондоне, – расход воды резко вырос. Требования домовладельцев все время растут, это естественно и логично, ведь уровень жизни постоянно растет»[445]. Спустя десятилетие, когда Нью-Йорк почти полностью иссушил воды реки Кротон и власти активно искали выход из сложившейся ситуации, в одном из отчетов появилось следующее: «Вода должна быть в изобилии, и нужно не ограничивать ее подачу, а призывать людей использовать ее больше, чем сейчас»[446]. Предложить гражданам быть более экономными казалось нереальным. Поэтому решать проблему стали другими способами.

Литература изобилует данными о потреблении в расчете на человека. Однако анализировать их нужно с осторожностью. Городская власть на самом деле не знала, сколько в точности потребляет каждый житель. Фиксировался лишь тот объем, который качали. Между тем вода утекала и из дырявых труб и неплотно закрытых кранов. В 1892 году в переписке представитель Королевской комиссии задал вопрос известному инженеру сэру Фредерику Брамуэллу, председателю водопроводной компании Восточного Суррея: «Население Лондона привыкло потреблять большое количество воды. Как вы думаете, существуют ли способы уменьшить потребление?» «Позвольте не согласиться со словом потребление», – возразил Брамуэлл. «Постойте-ка. Я использовал слово «потребление», так как считаю, что оно наилучшим образом характеризует происходящее», – ответил представитель комиссии. Брамуэлл не согласился, ему больше нравилось слово «подача»[447]. То, что следует относить к потреблению, зависит от точки зрения. Имеется ли здесь в виду только вода, которую использовали для стирки, готовки и питья, или же сюда относятся и те многочисленные галлоны, которые были потеряны из-за плохо закрученных кранов? А как насчет воды, утекшей из дыр в трубах – такое вот невидимое потребление?