Тяжело дыша, с покрытым потом лицом, юноша в частично изрезанной одежде, чьи руки являли собой дар изменения и преображения самой природы Мироздания, вошёл внутрь.
От его плеч и странных рук исходил тёмно-красный туман, а десятки устрашающих жгутов развивались за спиной будто конечности осьминога. С некоторых из них капала густая кровь, пачкая плитку тронного зала. Другие же, сжимали части чёрных доспехов и мечи. Люциус даже заметил, что два из этих… Отростков… сжимали оторванные головы его гвардейцев.
—
Не успел Люциус открыть рот, как командир гвардии отдал простой приказ: Убить.
Рыцари в чёрных доспехах сорвались с мест, а их мечи вспыхнули разноцветной магией. Элита среди стражников. Лично отобранные самим императором, они не пропустят этого чужака!
—
Уголки губ императора приподнялись и вслед за ними, раздался полный власти голос:
—
В одно мгновение не начавшаяся битва замерла. Рыцари остановились, а незнакомый юноша будто сбился с шага и помотал головой.
Слыша рёв чудовища, что бушевало в городе, Люциус спокойно подошёл к юнцу, отмахнувшись от командира гвардии, что хотел пойти с ним.
Оказавшись возле парня, он внимательно посмотрел в его глаза красные глаза и, что-то увидев в них, с улыбкой произнёс:
— Очень интересно…
Как же башка раскалывается… Чем этот мужик меня приложил? Стоило ему крикнуть и по мозгам садануло неслабо, попутно обрубив атаку на этих ряженых клоунов в чёрном!
— Очень интересно, — увидел я его улыбку, больше похожую на оскал маньяка. — Значит, это ты помог моей дочери вернуться домой?
—
То, что это император, сомнений быть не могло. И связано это не только с тем, что от этого мужика фонило силой и мощью. И не то, что находились мы, судя по всему, в тронном зале. А то, что он очень похож на Амару. Такие же синие глаза и белоснежные волосы, только коротко подстриженные. Овальное лицо и волевой подбородок, острый и чуть прищуренный взгляд, а из одежды на нём находилась какой-то полувоенный чёрный прикид, исшитый синими линиями и узорами.
— Но ты выжил, и это похвально, — со всё той же улыбкой произнёс он, смотря на меня, как на вещь.
В его глазах прям читалось, взять и использовать или же пущай полежит. Стрёмный тип.
—
— Они стража империи и такова их судьба. Им был дам приказ и они не справились с ним, — спокойно и в какой-то мере холодно выдал он.
Ему вообще что ли плевать на своих людей?
— Вот только… — вновь подал он голос, но договорить не успел.
Мощный грохот заставил весь дровец задрожать, а затем одну из стен тронного зала снесла огромная чёрная лапа!
Да твою же ж! Из-за этого обмудка я не уследил за передвижением твари!
Рыцари мигом встали на защиту императора, что со спокойным лицо смотрел на рожу Урболга. Монстр, опираясь одной рукой на дворец, наклонился к тронному залу и шестью глазками взирал на нашу компашку.
— Защитить императора и принцессу! — рявкнул какой-то мужик, а мечи рыцарей вспыхнули разноцветной магией.
Позади твари виднелся ранее встреченный дед и ещё несколько стариков в халатах разных цветов. Гендальфы, мать их!
Они посылали в спину чудовища огненные шары, ледяные копья и ещё хрен пойми что, но тому было хоть бы хны.
Приготовившись сорваться с места, чтобы вытащить Амару, я вдруг почувствовал, как тронный зал вновь вздрогнул и вслед за этим, вторая рука Урболга с грохотом пробила ещё одну стену, снеся витражи и колоны.
Покачнувшись и устояв, я выматерился и побежал к Амаре, попутно огибая преграждающих дорогу рыцарей!
Вспышки магии, рёв чудовища и разгар битвы зазвучал отовсюду, а нос отчётливо уловил запах озона и смерти.
—
И только я выбежал из «завесы», мои глаза увидели смятые тела двух рыцарей и трёхпалую лапу, что схватила девушку…
Её расширенные от страха синие глаза на заляпанном пылью лице смотрели на меня с ужасным осознанием, а после, рука чудовища сжалась, не оставив ей и шанса.
Сердце пропустило удар, из груди будто выбило весь воздух, а мир словно замер.
До ушей доносился рёв Урболга, крики зверолюдей, звуки сражения и грохот падающего потолка тронного зала.
Один из его кусков упал рядом со мной, вновь подняв ворох пыли, но я не обратил на это никакого внимания.
Ноги будто приросли к потрескавшейся плитке, а глаза пустым взглядом смотрели на лапу чудовища, что елозила по залу и ломала всё на своём пути.