Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый

В императорской римской армии было значительное число знаков отличий — наплечных, нагрудных, почетных щитов и т. д., имевших характер личных орденов, а также были знаки отличия для целых воинских частей[48].

Каждый вечер в лагерях игралась вечерняя заря; служебная переписка велась тщательно; командный язык был прообразом современного, с разделением команды на предварительную и исполнительную (к оружию; равняйсь; смирно; нале-во; напра-во; шагом-марш; стой. Команды для приемов оружием и т. д.). В армии производились инспекторские смотры. Дошедший до нас приказ о смотре, произведенном императором Адрианом третьему легиону в Африке, который закончился маневром, написан совершенно в современном тоне и представляет смесь признания работы и критики, похвалы и воздержания, авторитета и благорасположенности[49]. Этот приказ, выгравированный на скале его превосходительством легатом, командовавшим легионом, в назидание потомству, звучит теперь, как юмор истории.

Дисциплина поддерживалась строгая, хотя постепенно росшее участие легионов в провозглашении императоров, связанное с династическими переворотами, наносило ей значительный ущерб. Обучение велось интенсивно, но так как десятки лет трудно учить целые дни солдата одному и тому же, а угрожаемое положение границ не позволяло развить увольнение легионеров в запас или продолжительные отпуска, то легионерам, прошедшим основательно военное обучение, поручались фортификационные и строительные работы. Не только все лагери, крепости, остроги — дело рук легионеров, но ими были произведены и капитальные дорожные работы в пограничных провинциях — проложены знаменитые римские дороги. На частные работы легионеры не наряжались, но к постройке храмов привлекались[50].

Техника и снабжение армии. Легионы получили артиллерию в виде 55 карабалист — метавших тяжелые стрелы, перевозившихся на вьюке и требовавших каждая 11 человек прислуги, и 10 онагр — род катапульт, метавших тяжелые камни и перевозившихся на повозке с воловьей запряжкой. Вследствие недальнобойности и нескорострельности, эти машины имели в полевом бою ничтожное значение, но оказывали крупные услуги при осадах и при обороне укреплений.

Тыл и снабжение римских армий были прекрасно налажены и позволяли свободно маневрировать полевой армии, достигавшей численности в 70–80 тысяч. Пользуясь водными путями и весенним подъемом воды, римляне сосредоточивали продовольственные запасы в магазинах, расположенных в укреплениях на границе, где намечалась крупная операция. При операциях против германцев таким выдвинутым вперед магазином являлась крепость Ализо, расположенная в верховьях реки Липпе, притока Рейна. Армия снабжалась при вторжении в Германию из этого магазина, а затем, когда при наступлении отрывалась от него, получала снабжение с транспортного флота, который спускался по Рейну в море, огибал побережье современной Голландии и поднимался вверх по германским рекам — Эмсу, Везеру, Эльбе.

Такая система снабжения давала римлянам огромное преимущество над варварами, которые на походе могли существовать только взятыми каждым из дому запасами и тем, что он находил на месте. Так, когда Юлий Цезарь приступил к завоеванию Бельгии, он с армией в 50–60 тысяч бойцов, а с нестроевыми — около 100 тысяч человек, расположился на северном берегу р. Энн, где простив него собрались все бельгийские племена (по данным Цезаря — 300 тыс. человек, по оценке Дельбрюка — 30–40 тысяч). Так как в расчеты Цезаря не входило давать сражение сосредоточенному противнику, то он устроился в укрепленном лагере, в тактически удобном пункте. Рвы лагеря имели 18 фут ширины и 9–10 фут глубины, бруствер — 12 фут высоты и был усилен палисадом[51]. Водным путем армия Цезаря получала обильное довольствие; бельгийцы же вскоре начали ощущать голод, атака римских укреплений была им не по силам, и отдельные племена их разошлись по своим селениям. Тогда Цезарь перешел в решительное наступление и покорил одно племя за другим.