Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый

Конница Помпея, следуя за отходящей конницей Цезаря, подставила свой фланг 6 когортам, стоявшим за правым флангом Цезаря. Высшее доказательство тактической сплоченности когорт Цезаря — они бросились в атаку на конницу Помпея, одновременно конница Цезаря бросилась в контратаку; кавалерия Помпея была смята, отброшена назад, левое крыло пехоты Помпея охвачено, попытка Помпея бороться с этим охватом выдвижением части третьей линии явилась запоздалой, общий резерв Цезаря нанес последний удар, левый фланг, а затем и весь фронт пехоты Помпея сдал, все бежали в укрепленный лагерь, где неизбежно последовала скорая сдача Цезарю. Дело армии Помпея проиграно, но партия его располагала еще на других театрах могучими средствами борьбы; Помпей снял с себя знаки полководца, предоставил солдат своей судьбе и бежал организовать дальнейшее сопротивление Цезарю. Энергичное преследование, развитое Цезарем, уничтожило армию Помпея без остатка.

В этом сражении мы наблюдаем уже более сложные формы боя: переход к обороне с последующим наступлением, взаимодействие родов оружия, идею общего резерва, расчлененное маневрирование[58].

Это сражение представляет всемирно-исторический этап, так как оно похоронило идею римской республики и явилось фундаментом Римской империи[59].

Государственные перевороты. Римские императоры являлись не вполне наследственными монархами; как основавший империю Цезарь был прежде всего полководец, так и его преемники могли сохранить власть за своей династией только в том случае, если наследники их могли водить и обуздывать солдатские массы. Уже после смерти Цезаря началась борьба между двумя наследниками Цезаря — наследником по полководческому таланту Антонием и его наследником по крови — Октавием. Требования талантливости от представителей императорской власти выдвигали узурпаторов, которые, опираясь на военную силу, сталкивали слабых представителей наследственных прав, а им в свою очередь грозили новые узурпаторы.

Эта чехарда императорской власти имела корни в глубоком экономическом кризисе, охватившем Римскую империю. Экономический расцвет Рима был основан на громадных завоеваниях, на военной прибыли, на даровом труде рабов, которых доставляли успешные походы. Сам Рим, при невысокой степени производительности труда в античном мире, тратил больше, чем производил. С остановкой завоеваний кризис стал неизбежным. Этот экономический кризис делал смертельными раны, которые он наносил римскому военному могуществу, и обусловливал общий переход к натуральному хозяйству[60].

Переход на натуральное хозяйство. Этот переход тяжело отразился на армии. Уже в начале III столетия Септимий Север, вследствие исчезновения полноценных денег, был вынужден увеличить паек; для того, чтобы легионер мог использовать прибавку натурального довольствия, пришлось разрешить легионерам иметь при себе семьи. Таким образом, римский легионер, живший при денежном хозяйстве в казарменной обстановке — в лагере или укрепленном острожке — и посылавший семье свои денежные сбережения, теперь получил от правительства паек и на семью и стал жить с ней вне казармы, являясь в нее только на часы занятий. И так как при натуральном хозяйстве самопомощь является законом, то очень скоро у римских легионов оказываются свои поля, свое хозяйство, которым они уделяют то внимание, которое раньше безраздельно поглощалось службой.

Профессиональный римский солдат постепенно обратился в полумилиционера, в военного поселенца, имевшего ничтожную боевую ценность и слабое представление о военной дисциплине.

В государстве одновременно происходило исчезновение сборщика податей, так как не было денег, и центуриона-фельдфебеля, носителя римской дисциплины. В третьем столетии центурион-фельдфебель уже переродился в центуриона-каптенармуса, раздатчика пайков.