Эволюция военного искусства. С древнейших времен до наших дней. Том первый

Совещание выдвинуло необходимость уничтожения местничества (отставка отеческих случаев) и распространения европейских чинов на все виды русских вооруженных сил. Одновременно началось сокращение стрельцов и поместных войск в пользу войск иноземного строя. Совещание 1681 г справедливо поставило в основу военной реформы решительную борьбу с главным пережитком феодализма. Председатель совещания, князь Василий Васильевич Голицын, как нам кажется, находился под сильным воздействием тех реформ, которые в это время уже проводил во Франции Лувуа[194]. Петр Великий постарался перенести их почти буквально на русскую почву.

Мы не должны обманываться, что переименование головы в полковника, а сотника в ротмистра представляет пустую игру слов. Старые слова являлись и символами старого феодального быта, который считал иноземный чин, не связанный с земельными отношениями, себе и своему роду в бесчестие. Центральная власть это понимала и грозила раздавить всякую оппозицию — «и впредь прежними чинами не именовать; а которые упрямством своим в том чине быть не похотят и станут себе ставить то в бесчестие, и тем людям от Великого Государя за то быть в наказании и разорении без всякой пощады». С опаской входили служилые люди в новую колею: в 1683 г. полковники Стремянного полка (гвардия) Никита Данилов, сын Глебов, и Акинфий Иванов, сын Данилов, бьют челом в Разряд; «взяты они в полковники по неволе и потому просят, чтобы нынешняя полковничья служба им и детям их сродникам была не в упрек, и не в укоризну, а с ровной братью не в случай». И Разряд внял этой просьбе и успокаивал: «того чину, в который взят, впредь никому в упрек и в укоризну ставить и тем никому никогда бесчестят не велят». Т. е. главный штаб Московии воспретил употребление понятия полковник, как бранного слова.

Постоянная армия Петра Великого. Эпоха наемных армий связана с рядом тяжелых поражений русского оружия, так как социальные и экономические условия на Руси гнали на окраины и в казаки все те социальные элементы, из коих можно было бы вербовать наемную армию. Зато век постоянных армий — XVIII столетие — связан с быстрым расцветом военного дела на Руси. Русские условия жизни оказались прекрасно приспособленными к созданию постоянной армии.

На Западе задача устройства постоянной армии заключалась в том, чтобы огосударствить военный аппарат, и содержать его не только временно, в течение войны, но и в мирное время. В России армия и до Петра Великого содержалась уже в мирное время и являлась государственной. Задача заключалась только в том, чтобы милиционные полки, собиравшиеся на один месяц в году, сохранять под знаменами круглый год. Великая Северная война, растянувшаяся на 20 лет, позволила этой реформе совершиться незаметно, без какого-либо правительственного акта.

Далекие походы Петра Великого требовали значительное количество людского материала, требовали профессиональных солдат, которые разорвали бы хозяйственные связи со своими домами, со своими обычными способами труда и добывания средств к жизни. Очевидно, прежний помещик, хотя бы и худопоместный, не мог образовать солдатское ядро новой армии.

Первоначально Петр Великий стремился устроить комплектование русской армии по западноевропейскому образцу — вербовкой преимущественно безработного, экономически бесполезного элемента, слонявшегося «симо и офамо».

Взбунтовавшаяся во время Нарвского сражения против своих иноземных офицеров и наголову разбитая Карлом XII русская армия и представляла преимущественно переодетый в солдатское платье люмпен-пролетариат. После этого неудачного опыта Петр Великий отказался от пути подражания и, вместо вербовки, обратился к воинской повинности, установление которой было подготовлено предшествовавшим ходом русской истории. Эта воинская повинность распространялась почти исключительно на крестьянство; до Петра Великого в армию входили даточные люди, крестьяне, поставляемые поместьем за малолетством или болезнью помещика и с монастырских имений. Теперь этот сомнительный элемент стал основным. Вплоть до французской революции русская армия владела монополией на прекрасный элемент комплектования — крестьянство[195].

Заимствования с Запада. Большинство военных законов, изданных Петром Великим, почти с фотографической точностью отражают современное ему законодательство Запада. Мы иллюстрировали быт наемных армий на Западе выдержками из нашего переводного устава о хитростях ратного строения пеших людей и мы могли бы точно также иллюстрировать творчество Лувуа регламентами Петра Великого. Всеми ясно понимается, что в уставе эпохи Алексея Михайловича отражается не русская, а иностранная действительность. Такой же характер имеет законодательство Петра Великого. Мы знаем, например, что развитие торгового капитализма на Западе позволило Лувуа ввести в феодальную армию буржуазный контроль в лице интендантов. В «регуламентах Кригс-Комиссариату», данных Петром (1711 г.), мы читаем: