Эволюция войн

Подобная деятельность приобрела такой размах, что на юге вошло в поговорку, что торговцы спиртным за несколько лет сделали то, что испанцам не удавалось сделать за три века, – они укротили арауканов. «Этот порок стал столь распространенным среди индейцев, что полностью изменил их характер, их образ жизни – из жестоких, не знающих усталости, мстительных патриотов своей земли они превратились в пьяных, оборванных, бездушных лентяев, которые продали землю, скот, жен, детей и саму душу, лишь бы утолить тягу к спиртному».

Культура древних цивилизованных народов (например, египтян или ассирийцев) также распространялась благодаря войне, хотя они часто истребляли все взрослое мужское население врагов и ассимилировали их жен и детей (хотя и не всегда поступали подобным образом). Это было обычной политикой у вавилонян и ассирийцев (особенно у ассирийцев), а также иногда у иранцев (мидян и персов) – они переселяли целыми колониями порабощенные народности на территории других покоренных народов. Иногда эти колонии по своему уровню развития занимали более высокие ступени по сравнению с людьми, на территории которых они возникали, и таким образом они становились центрами культурной диффузии.

Однако война не всегда несла с собой культурное развитие; очень часто она замедляла его. Поскольку «цивилизация является функцией численности и контактов численности», то развитие культуры затруднено, когда война уменьшает численность населения и препятствует общению между людьми, сея враждебность, подозрительность и этноцентризм. Война препятствует торговле, а «торговля всегда была естественным распространителем культуры и цивилизации». Состояние постоянной вражды мешает еще недостаточно развитым племенам заниматься видами деятельности, на которых и строится цивилизация. Например, сельское хозяйство может существовать и развиваться в отсутствие рабов только благодаря женщинам, ведь мужчины постоянно воюют или стоят на страже покоя своего племени. «Кто может ожидать, что мужчины станут заниматься мирным трудом, если в их отсутствие деревни будут разграблены и по возвращении они найдут только руины своих домов и узнают, что их родные убиты, а женщины и дети взяты в плен?» Из-за боязни быть убитыми, съеденными, ограбленными в тот момент, когда они перестают защищать свою группу, древние люди, естественно, предпочитали держаться вместе. Они жили в изоляции, словно за Великой Китайской стеной, а это мешало восприятию чужих идей и влияний и вело к культурной стагнации. Подобный результат виден даже среди более развитых народов. Так, в результате бесчисленных войн с Китаем и Японией корейцы предпочитали жить в изоляции. «Они нашли единственно возможное лекарство, которое только могли придумать, но это лишь усилило их изоляцию, которая оказала на них крайне негативное влияние. Из расы энергичных и воинственных людей они превратились в нацию торговцев».

Если же мы вернемся к положительным сторонам войны, то отметим, что она воспитывает упорных, сильных и энергичных людей. Война действует как стимул, она заставляет людей, особенно мужчин, полностью концентрироваться на своем деле; она порождает дух энергии и предприимчивости. «Мы сильные и здоровые люди», – сказал вождь маори, говоря о том времени, когда европейцы еще не создали в Новой Зеландии мирное государство (подавив сопротивление маори. – Ред.). «Мы больше не мужчины, ведь мы больше не воюем», – говорили в тех же обстоятельствах жители Новой Каледонии. Где прекратилась война, аборигенам стало нечем заниматься. «Лишенные основного стимула для физических упражнений, они стали тучными и постепенно деградировали. Важно отметить, что женщины диких племен всегда легче привыкали к новому образу жизни; их привычные занятия не очень-то изменялись; они продолжали заниматься домашним и сельским хозяйством, а вот мужчины больше не могли ни охотиться, ни сражаться». Стимулирующее влияние войны точно подмечено Томпсоном (на примере жителей островов Фиджи). «Тривиальная потеря жизни более чем уравновешивается деятельностью, готовностью к бою и племенным патриотизмом, которые укрепляются в атмосфере постоянной опасности. У каждого человека есть свой интерес в увеличении своего племени, а общественное мнение заставляло соблюдать законы племени, которые стояли на страже жизни женщин и детей». Авантюристы все равно получали свою долю общественного труда, посещая отдаленные острова, даже если дома они не находили возможности удовлетворить свой авантюрный дух. Если племя отступало от своих традиций, оно погибало.

История свидетельствует о том, что человек деградирует, если прекращает бороться с врагом или с неласковой природой. Голая земля, перенаселенная община или опасная для человека фауна удовлетворяют эту потребность, но там, где есть еда, достающаяся без особого труда, в избытке земли для населения и где нет тигров-людоедов и ядовитых змей, людям зачастую нужен внешний враг. (Такой враг появляется сам – желающий заполучить такие «достаточные» земли. – Ред.)