Эволюция всего. Как на самом деле меняется мир вокруг нас

Упрощенное видение единственной причины того или иного события или явления – характерный признак религии. Когда критики выдвигают свои аргументы, в ответ они слышат доводы вполне религиозного плана: что они «отрицают истину», что их позиция морально ошибочна, поскольку игнорирует нужды будущих поколений, и что необходимо прислушиваться к мнению большинства. Однако суть научных доводов и сама идея Просвещения заключаются в том, чтобы отбросить влияние авторитетов. Ричард Фейнман говорил, что наука – это вера в невежественность экспертов. Наблюдение и эксперимент сильнее священных текстов. Но, если вы послушаете хотя бы нескольких климатологов, упирающих на истинность авторитетного мнения, вы почувствуете, что речь идет о религии, а не о просвещении. Ученые же практически единодушны по поводу того, что потепление случится, но оно не будет представлять опасности.

Другой аргумент религиозного толка таков: да, возможно, потепление не будет катастрофическим, но если существует хотя бы малейшая вероятность катастрофы, единственное, что мы можем сделать, хотя это и трудно, это попытаться его предотвратить. Это вариант пари Паскаля: Блез Паскаль считал, что, даже если вероятность существования Бога очень невелика, все равно выгоднее ходить в церковь, поскольку, если он есть, выигрыш будет бесконечным, а если его нет, потери невелики. Я считаю этот ход рассуждений очень опасным, поскольку он оправдывает реальные потери неудачливых людей на основании предвидения судьбы. Тот же аргумент лежал в основе евгеники: достойная цель оправдывает жестокие методы. Кроме того, пари Паскаля применимо к любому возможному несчастью, причем в одинаковой степени к средствам и к цели. Что если масштабный подход к получению возобновляемой энергии окажется настолько губительным для окружающей среды, что на самом деле принесет большой вред? Биоэнергетика, имеющая целью предотвратить глобальное потепление, уже убивает ежегодно сотни тысяч людей, увеличивая стоимость пищевых продуктов.

Некоторые скептики, включая покойного Майкла Крайтона[63], лауреата Нобелевской премии физика Айвара Джайевера, бывшего премьер-министра Австралии Джона Говарда и бывшего канцлера казначейства Великобритании Найджела Лоусона, тоже видели аналогию между идеей об опасности климатических изменений и религией. Нам говорят, что мы грешим (выделяем CO₂), совершили первородный грех (алчны), заставивший нас покинуть Рай (доиндустриальный мир), и за это должны покаяться (осудив безответственный консьюмеризм), искупить вину (платя налог на эмиссию CO₂), сокрушаться (признавая, что политики не самом деле не решают проблему изменения климата) и искать спасения (на пути устойчивого развития). Наиболее состоятельные могут купить индульгенцию (заплатить добровольный налог), чтобы по-прежнему летать на собственных самолетах, но никто не может отступить от постулатов веры (в CO₂), записанных на скрижалях (отчетах Межправительственной группы экспертов по изменению климата, МГЭИК). В обязанность всех проклятых еретиков («критиков») входит поклонение святым (Альберт Гор) и пророкам (МГЭИК). И если мы противимся этому, нас, безусловно, настигнет судный день (точка невозврата), когда мы почувствуем горячее дыхание ада (дальнейшее потепление) и ярость богов (усиление бурь). К счастью, Бог указал нам, какое жертвоприношение мы должны совершить: меня действительно поражает, что ветряные электростанции частенько навевают мысль о Голгофе.

Когда в феврале 2015 г. Раджендра Пачаури ушел в отставку с поста председателя, казалось бы, нейтральной и научной организации, какой является МГЭИК, в его письме генеральному секретарю ООН содержались весьма показательные слова: «Для меня защита планеты Земля, выживание все живых существ и устойчивость нашей экосистемы – больше, чем долг. Это моя религия и моя дхарма». А вот что говорит французский философ левого толка Паскаль Брюкнер, крайне критически настроенный по отношению к климатической политике: «Окружающая среда – это новая светская религия, поднимающаяся, особенно в Европе, из руин неверующего мира». И добавляет: «Будущее становится вновь, как это было в эпоху христианства и коммунизма, предметом шантажа».

Я, конечно же, слегка иронизирую. Я не думаю, на самом деле, что энтузиасты экологической политики обожествляют Альберта Гора. И у нас действительно существуют реальные научные основания для некоторого беспокойства. Но я хочу показать, что человек всегда был склонен с чрезмерным энтузиазмом воспринимать популярное научное, религиозное или сверхъестественное объяснение мировых процессов и ненавидеть несогласных. Мы слишком часто наблюдали это, чтобы отрицать, и ученые справляются с искушением не лучше остальных.

Бог погоды