Эволюционер из трущоб. Том 2

— Господа! — воскликнул Углов. — Это было восхитительно! — Куратор то зыркал на меня, то на камеру под потолком. — Лекаря в клетку! Срочно.

Дверь клетки скрежетнула и внутрь вбежал сутулый мужик лет сорока.

— Ох-ох-ох. Малышок, не кисло тебя подранили-то, — стал он причитать, а после откупорил зубами банку с перекисью и щедро плеснул на рану. Кровь стала пениться. Лекарь отодвинул край рубахи, посмотрел на кожу, а после обернулся и крикнул. — Саныч! Давай носилки! Мальца в лазарет надо, рваная рана, будем шить.

— Какой лазалет? Я сам могу идти? — возмутился я

— Да сиди ты. Отдыхай. Чё скачешь-то? — попытался удержать меня лекарь, но я извернулся и выставил перед собой острие копья.

— Дайте палу минут, — попросил я.

— Мальчонка, а тебя псина, часом, не покусала? А то ты бешанный какой-то, — усмехнулся лекарь, подняв руки вверх.

В клетку вбежал Саныч с носилками и удивлённо уставился на меня. Он явно не ожидал, что мелкий карапуз будет угрожать острой железякой его коллеге.

— Эт чё такое? Совсем ошалел? — пробасил Саныч, но в разговор вмешался Углов.

— Дайте парню взять трофей на память, а после он пойдёт куда скажете. Да, Михаил? — стальным тоном спросил Иван Викторович и угрожающе пригладил чёлку.

— Совелшенно велно, — кивнул я и вымученно улыбнулся.

— Ну и славно, — Углов громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. — А вы чего рты разинули? Живо в клетки! Вас уже ждут баргесты.

Ребята вышли из ступора и рванули исполнять приказ. Я же стал орудовать копьём срезая жесткую, как щетина, шерсть баргеста. Откромсав чёрный кусок шерсти, я спрятал его в карман, отбросил копьё и сел на расстеленные на песке носилки.

— Ну чё? Поехали, шоль? — усмехнулся лекарь, и меня тут же оторвали от земли.

Но прошли мы недалеко. На выходе из клетки нас остановил Углов.

— Ничего не хочешь мне отдать? — спросил он, улыбаясь.

— Слеза — мой тлофей. Я лади неё жизнью лисковал, — решительно сказал я и накрыл рукой карман, ставший влажным от крови.

— Ладно. Можешь оставить. Главное не проглоти её и не скорми Прохорову, — снисходительно проговорил Углов.

— Договолились, — довольно сказал я и со счастливой улыбкой откинулся на носилки.

Меня отнесли в лазарет, где толстая медсестра, охая и ахая, принялась штопать рану. Делала она это небрежно, постоянно материлась, доставляя мне уйму неприятных ощущений.

— О, боги. Да что за работа такая? Какого чёрта я вообще должна этим заниматься? Я медсестра! Понимаешь? Медсестра! А не хирург!

— Зинаида, ну ты тоже не прибедняйся! Ты не просто медсестра, ты старшая медсестра! — подколола подругу кучерявая Людмила, прислонившаяся к стене.

— Да иди ты, — отмахнулась толстуха. — Лучше нитку обрежь.

— Как прикажете, — не менее саркастичным тоном добавила Людка.

— Всё, свободен. Если на этой неделе хотя бы ещё раз попадёшь в лазарет, я тебя собственными руками прикончу. Понял? — строго спросила медсестра.

— Посталаюсь умелеть до попадания в лазалет, — улыбнувшись, я спрыгнул с кушетки.

— Нет, ну ты слышала? Что за поколение? Им бы всё помереть. Нет бы жить, стихи писать. Вот это бы мужчины выросли! — мечтательно сказала Зинаида.

— Ага, ты на прошлой неделе такого поэта послала на три буквы, а сама с солдатиком закрутила. Романтику ей подавай, глядите-ка какая ценительница отыскалась.

— Дура ты, Людка, ничего не понимаешь. Их же как солдат растят. Вот они и могли бы в себе соединить крепкую спину, за которой как за каменной стеной, и утончённую натуру.

— Ага и получится из них ни рыба ни мясо.

— Да иди ты, — отмахнулась толстуха.

— А можно я тоже пойду? — спросил я, только и ждавший, пока этот спор закончится.

— А ты чего, ещё здесь? Брысь отсюда!

Дважды просить меня не нужно. Я с радостью убежал в душевую, выбросил порванную одежду в мусорку, умылся, отмыл руки от крови и направился в барак. Пока никого не было, я завалился на кровать и прикоснулся к клочку шерсти. Женский вибрирующий голос повторно озвучил список: 'Образец содержит следующие доминанты:

«Острый нюх»,

«Падальщик»,

«Жажда крови»,

«Животные рефлексы».

Эммм… Постойте. Я точно помню что в списке были и другие доминанты. «Звериное чутьё», «Ночное зрение», «Ускоренная регенерация», «Крепкие кости». Куда всё это делось?

Стоп… Тогда дамочка озвучила мне список после прикосновения к крови зверя, а сейчас я считал информацию о доминантах с шерсти. Неужели кровь предоставляет куда больший спектр возможных мутаций, чем другие части тела твари? Хммм… Надо проверить. А пока…

— Поглотить.

Голову сдавило тисками, а из носа потекло. Мазнул рукой, ага, как и думал — кровь. Ну хоть сознание не потерял и на том спасибо. Хотя голова так трещит, что лучше бы я в отключке провалялся. Ладно, посмотрим, чем там меня судьба наградила.

Погрузившись в чертоги разума, я подошел к пирамидке и сразу же обнаружил изменения. На этот раз новый кристалл стального оттенка сформировался во втором ряду сверху. Это был красный ряд с пятью ячейками, свободных осталось всего четыре. Сконцентрировавшись на кристалле, я услышал всё тот же голос: