Эволюционизм. Том первый: История природы и общая теория эволюции

«Мутационный процесс, рекомбинации, поток генов и отбор, – пишут они, – представляют собой основные факторы, определяющие эволюцию путем естественного отбора… Мы показали, что природные популяции имеют конечные размеры, что они живут в изменчивых средах, что гены взаимодействуют между собой при определении фенотипа и что они объединены в хромосомы. Кроме того, мы привели достаточно примеров, чтобы убедить читателя в наличии в популяциях очень больших запасов генетической изменчивости, которые трудно или даже невозможно объяснить и с учетом всех известных факторов. Предстоит ещё многое узнать, многое исследовать и, несомненно, придется выдвигать и доказывать новые теории, прежде чем будет создана действительно всеобъемлющая теория эволюции путем естественного отбора» (Солбриг О., Солбриг Д. Популяционная биология и эволюция – М.: Мир, 1982 – 488с., с. 258–259).

Крах геноцентризма подготавливается новейшими открытиями генетики. Очень хорошо описывает сложившееся положение В.Назаров.

«Можно считать, вероятно, общепризнанным, – пишет он, – что любое эволюционное изменение имеет отправной точкой изменение генетическое. Почти ни у кого не вызывает также сомнений, что первоисточником макроэволюционных превращений оказываются события молекулярно-генетического уровня. С некоторых пор исследования, анализирующие эти события в историческом аспекте, оформились в отдельные стремительно развивающиеся области биохимии и генетики, такие, как молекулярная эволюция или эволюция генома. Само собой встал вопрос, как эволюция на молекулярно-генетическом уровне соотносится с обычной биологической эволюцией эукариотного мира, описываемой в терминах морфологии и анатомии. А возник этот вопрос потому, что как раз соответствие между эволюционными процессами на названных уровнях не обнаружилось» (Назаров В.И. Учение о макроэволюции: На путях к новому синтезу – М.: Наука, 1991 – 288с., с. 240–241).

Можно сказать и жёстче: обнаружено полное несоответствие между молекулярно-генетическими изменениями и биологической эволюцией. Пресловутая общепризнанность геноцентризма мешает осознать, что генетические изменения являются не отправной точкой эволюционных преобразований, а их конечным результатом.

Новый эволюционный синтез, который давно назрел в биологической науке, не может быть достигнут, пока различные варианты геноцентризма и мутационизма не перестанут, несмотря на свою тупиковость, выражать общепризнанную точку зрения на эволюцию.

«Всё изложенное, – подытоживает В. Назаров содержание своей книги в её заключении, – указывает на то, что новый синтез назрел. Стихийно он уже складывается на наших глазах» (Там же, с. 259).

Пока ещё он складывается на старых геноцентрических и мутационистских основах.

В конце XX века необходимость фундаментальной ревизии СТЭ осознают многие ученые. Так, выдающийся российский биолог-эволюционист и историк науки Николай Воронцов был одним из представителей могучей когорты российских ученых, которые внесли значительный вклад в развитие СТЭ. В самые страшные годы репрессий, когда генетика в СССР преследовалась и уничтожалась под корень, эти ученые, рискуя жизнью, отстаивали и защищали её достижения в борьбе с лысенковщиной.

Это ему в 1964 г. власти поручили написать письмо в ЦК КПСС в форме доноса (другой формы коммунистические власти не признавали) о вредной для советского государства деятельности Лысенко и поддерживавших его псевдоученых. В этом письме, ставшем формальным предлогом для дискредитации лысенковщины, содержался подробный анализ «достижений» Лысенко и его группы, применяемых ими методов подтасовки экспериментальных данных и общей несостоятельности теоретических положений, а также того урона, который нанесло науке и сельскому хозяйству СССР господство лысенковщины.

В книге Н.Н.Воронцова «Развитие эволюционных идей в биологии» (М.: Издат. отдел УНЦ, ДО МГУ, 1999 – 640с.) содержится раздел «На пути к новому синтезу», в котором автор пытается наметить пути дальнейшего развития одиннадцати ранее сформулированных им постулатов, которые, как он полагает, составляют основу СТЭ.

Он считает, что постулат о популяции как наименьшей эволюирующей единице остается в силе. Он соглашается с положением СТЭ о том, что в современной эволюционной биологии не остается места для представления об эволюции особи, которое характеризуется им как ламаркистское. Но при этом Воронцов как бы забывает, что так называемый «организмоцентризм», отвергнутый СТЭ, был присущ не только Ламарку, но и Дарвину, причем сам же Николай Николаевич писал об этом в соответствующем разделе той же книги.