Эволюционная теория познания

В то время как предложения математики обладают интуитивной или демонстративной определённостью, "независимо от того существует ли нечто где-либо в космосе" факты не так достоверны, а все суждения разума о фактах основываются на связи причины и следствия… Я отваживаюсь выдвинуть утверждение, не терпящее исключений, что знание этих связей никоим образом не может быть получено посредством мыслительного акта a priori, но происходит исключительно из опыта (1У.1)

Но какова основа всех заключений из опыта? Это не тот разум, который позволяет людям ожидать сходства между прошлым и будущим или одинаковых следствий из одинаковых причин. Имеется другой принцип, который побуждает разум к подобным заключениям: привычка (У.1). Привычка, правда, естественный принцип, который ни приобретён, ни выведен путём медленной и обманчивой дедукции разумом.

Она больше соответствует обычной мудрости природы, необходимый духовный акт, обеспечиваемый инстинктом или механической тенденцией… Она представляет собой инстинкт, который внедрён в нас, и побуждает наше мышление идти в направлении, соответствующем господствующим отношениям внешних вещей… Здесь имеет место род предустановленной гармонии между естественнм ходом событий и последовательностью наших представлений. (V.2)

Ещё более последователен Юм в разделе "О разуме животных".

Хотя животные большую часть своих знаний добывают посредством наблюдений, имеется, однако, их другая значительная часть, которая воспринимается первоначально непосредственно из рук природы и значительно превосходит обычные способности, в которых посредством обучения и опыта они добиваются незначительного прогресса или совсем его не добиваются. Мы называем это инстинктом и изумляемся этому как чему-то чрезвычайному, неподвластному исследованиям человеческого разума. Однако наше удивление будет быть может снято, если мы подумаем, что следование опыту (experimental reasoning), которое обединяет нас с животными…. само есть не что иное как вид инстинкта или механической веры, действующая в нас независимо от нас самих. (IX.)

Континентальный рационализм

Континентальная европейская философия избирает иной путь, нежели английская. Прежде всего она испытывает решающее воздействие со стороны декартовского учения. Ренэ Декарт (1596 — 1650) также ставил вопрос о том, как мы познаём.

Мы обладаем только четырьмя способностями, которые можем при этом использовать, а именно разумом, воображением, чувствами и памятью. Правда один только разум способен постичь истину…

(Правила для руководства ума, 1629, правило 12)

Здесь должны быть рассмотрены все действия нашего интеллекта, которые позволяют без боязни заблуждений достичь познания вещей, а именно: интуиция и дедукция. Под интуицией я понимаю… такое простое и инстинктивное понятие ясного и внимательного ума, какое не допускает никаких сомнений в познанном… Так, например, всякий может постичь умом, что он существует, что он мыслит, что треугольник ограничивается только тремя линиями, что шар имеет только одну поверхность и подобное… Под дедукцией мы понимаем всё то, что что необходимо выводится из чего-либо достоверно известного…

(правило 3)

Среди идей, которые мы находим в своём сознании, одни являются врождёнными, другие получены извне, третьи произведены нами самими. Так, для Декарта идея Бога является врождённой.

Ибо я почерпнул её не из чувств, она не пришла ко мне помимо моих ожиданий… Но также неверно будто я её выдумал…Остаётся тольк одно, что она мне врождена, так же как мне врождена идея меня самого.

(Meditationes de prima philosophia, 1641, 3, Meditation 41)

Врождёнными являются, далее, высшие логические и математические идеи. Сторонники и последователи Декарта (Гейлинкс, Мальбранш, философы Порт-Рояля) также и другие идеи причисляли к врождённым, например, понятие долга и принцип причинности. Именно против картезианского учения выступал Локк.

Локковские исследования в свою очередь побудили Готфрида Вильгельма Лейбница (1646 — 1716) написать "Новые опыты о человеческом разумении" (1704). В заглавии, структуре и введении он опирается поэтому на "знаменитого англичанина".

Правда, я часто придерживаюсь совершенно иных взглядов нежели он…Его система ближе к Аристотелю, а моя — к Платону… Речь идёт о том, действительно ли душа сама по себе совершенно чиста, подобно доске, на которой ещё ничего не написали (tabula rasa), как это думали Аристотель и (Локк) и действительно ли всё то, что начертано на ней, происходит исключительно из чувств и опыта или же душа содержит изначально принципы различных понятий и теорий, для побуждения которых внешние предметы являются только поводом, как это думаю я вместе с Платоном, а также со схоластами… (1Х.)

Это приводит к другому вопросу, а именно к вопросу о том, все ли истины зависят от опыта, т. е. от индукции и от примеров, или же имеются истины, покоящиеся на другой основе… (Х1.)