Эволюционная теория познания

Однако на основании осуществлённого выше исследования стало уже ясным, что эволюционная теория познания в качестве своего индуктивного базиса использует не только теорию познания. Скорее она находится во взаимосвязи с вопросами различных дисциплин, аналогичных узлам огромной сети. Эта сеть связана из эластичных нитей. Если её структура изменяется в одном месте, то это оказывает воздействие не только на соседние места, но на всю сеть. Сходным образом, проблематика и выводы эволюционной теории познания распространяются за пределы теоретико-познавательной сферы. Эта связь станет особенно отчётливой, если мы посмотрим, в каких научных проблемах намечается подход к эволюционной теории познания.

Логика: Обоснование логики является труднейшей проблемой. Вопрос о том, являются ли логически аксиомы в смысле логических "мировых закономерностей" необходимыми, или же они обладают только психологической необходимостью, или они основаны только на конвенции, этот вопрос нельзя считать решённым. Но во всех случаях можно исходить из гипотетического характера устанавливаемых и используемых человеком логических законов. Отсюда возникает вопрос, как мы пришли именно к данным аксиомам. Как для ответа на данный вопрос, так и для обоснования логики представляется релевантным факт, что наши познавательные способности сформировались в ходе эволюции.

Трансцедентальная философии: Если даже принять кантовскую (и неокантианскую) трактовку, что всё, что касается структуры в мире нашего опыта, является вкладом познающего субъекта и что наши априорные формы созерцания и мышления (пространство, время, категории, принципы) делают возможным опыт и одновременно ограничивают его, то и тогда остаётся нерешённым вопрос о том, откуда взялись эти априорные структуры и почему они одинаковы у всех людей. Мы видели (см. стр 10), что Кант считал эти вопросы осмысленными. Ответ на них даётся эволюционной теорией познания.

Теория познания: Одна из серьёзнейших загадок человеческого познания состоит в отчётливом несоответствии между надёжностью наших знаний и непрочностью нашего опыта. Как преодолевается этот разрыв?

Как получилось, что человеческое существо, чьё отношение к миру так кратко, личностно, оказалось в состоянии так много знать?

(Russell,1952, 5)

Это становится понятным лишь в том случае, если допустить, что мозг уже заранее снабжён значительным комплексом «предзнания» для осуществления работы по упорядочению и объяснению чувственных впечатлений. Это предзнание, согласно эволюционой теории познания, приобретено и проверно в ходе длительной эволюции человека.

Этология: Работы этологов дают сегодня теоретически обоснованные и эмпирически значимые интерпретации понятиям «инстинкт» и «врождённый» (см. стр. 91). Мы знаем, что генетически обусловлены не только органы, анатомические и психологические структуры, но также наследуются и поведенческие образцы. Высшие способности животных также наследуются. Они могут быть поняты как функция мозга. Высшие способности также следует рассматривать как функции его мозга. Но эта биолого-психологическая обусловленность также ведёт к вопросу о естественном объяснении этих достижений. Этолог К.Лоренц ответил на этот вопрос полностью в духе эволюционной теории познания.

Теория эволюции: Эволюционное мышление универсально. Вопрос о возникновении объекта не только всегда осмыслен, но ведёт часто к совершенно новой точке зрения. В главе C это было показано применительно ко многим областям. Космос, галактики, звёзды, Земля, растения, животные и люди претерпевали эволюцию. Поэтому скорее нужно обоснование того, почему принцип эволюции не должен распространяться на человеческие познавательные способности, нежели наоборот. Эволюционная теория познания является таким образом прямым продолжением учения о развитии.

Нейрорпсихология: Неропсихология и психология восприятия указывает на связь между строением и функцией центральной нервной системы и элементарными структурами познания. Так, можно задаться вопросом, является ли закон нейрораздражений «всё-или-ничего» ответственным за двузначность нашего мышления (закон исключённого третьего). Константность восприятия (стр. 37) кажется должна быть конститутивной для понятия объекта. Наше созерцание пространства становится возможным, по мньшей мере частично, благодаря глубинным критериям оптического восприятия (стр. 49) и благодаря трёхмерному лабиринту (орган равновесия во внутреннем ухе), форма созерцания времени — благодаря так называемым внутренним часам, биологическому механизму, который ещё не объяснён, но без сомнения определяет наши переживания времени.