Эвотон: 180

– Иными словами, осталось два вопроса: почему, собственно, вместе с перепаковкой эвотонов, поступающих расшифрованными из чёрной дыры, возникли пресловутые изменения? Какова их природа? Почему повторное шифрование спровоцировало их? И второй вопрос: в чём состоит цель клаудеумов?

– Второй – особенно для нас актуальный… – послышалась ирония от главы абсидеумов в адрес Майкла.

– Именно! Потому что мы – средство достижения их цели, а, значит – имеем полное право на истину! – парировал ему лидер второй Формации.

Группа продолжила движение сквозь плоскость, вовсе не замечая поражающих своим величием сооружений, впечатляющих искусственной красотой цветов, кустарников и деревьев, пугающих до глубины души провалов во внешнюю реальность. Наверное, теперь, когда присутствующие осознали неестественность продемонстрированного клаудеумами гениального мира, статус чудес подалгоритма безвозвратно потерял первоначальную значимость для его посетителей. Но пришельцы на деумианской планете под цепким воздействием многогранных впечатлений вовсе не задумались насчёт неестественной гениальности внешнего мира, порог которого переступили их ноги и который отлично просматривался сквозь концентрированные сгустки пространства. Где заканчивается предел наших впечатлений и начинается граница неестественной реальности? Где заканчивается предел нашего равнодушия и начинается граница естественной реальности? Наша программа Вселенных, подалгоритм, Алгоритм – иллюзия ли? И если да, то где истина? А если нет, то где иллюзия?

– Иллюзия, перевёрнутая на сто восемьдесят градусов, есть истина! Истина, перевёрнутая на сто восемьдесят градусов, есть иллюзия! – внезапно раздался уже слегка позабывшийся голос Вела в коридоре здания клаудеумских лабораторий.

– Мы придумали грех не убийства, а смерти, абсидеум, – отозвался украинец полушёпотом. – Конец жизни – иллюзия в пределах алгоритмов и условная истина на уровне графической программы – нашей привычной реальности. Но моё поколение землян настолько прочно и безрассудно привязалось к ценностям графики, что заразилось безудержным и ненасытным страхом их исчезновения. И такая потеря для них – конец понимания жизни… Да, грех убийства у нас – налицо! Мы, будучи прекрасным и неповторимым единым целым, пренебрегая священной любовью, терпимостью и уважением, зубами взращённого в себе ненасытного кровавого хищника вгрызаемся в глотку… собственную! И в глотку нашего создателя, потому что не уважаем и ненавидим его в своей жертве! Ужасающая истина! Ужасающая!.. Но при необъятной плачевности ситуации мы не возвеличиваем такой грех в качестве своего жизненного маяка! Мы не стремимся противоречить Алгоритму…

– Алгоритму?.. – вопросительно ответствовал Вариант, деловито поглядывая на останки Пятнадцатого.

– Конечно. Если программа подарила бесценные мгновения жизни для совершенствования, то отбирать их – тяжкое преступление. Против Алгоритма, понимаешь?!

На миг Андрею показалось, что его позвали из-за спины: он повернул голову, не останавливаясь в движении, и… моментально пригнулся, оторопев до изумления! Тем временем удаляющийся абсидеум, не замечая инцидента, парировал:

– Я иного мнения. Если произошло убийство – значит, Алгоритм так распорядился непосредственно через убийцу. Возразишь?.. – довольно медленно произнося последние слова, Вариант пристально сосредоточился на точке пространства перед собой. Глава абсидеумов внезапно остановился и получил сильный удар Велфария в спину: направлявшийся следом за Вариантом отец Айюми вовремя не отреагировал на прекращение движения.

– Но Алгоритм предоставил и тебе выбор! Тебе!.. Алгоритм не распоряжается в известном смысле! Алгоритм предоставляет варианты! Ты же должен понимать, потому что как раз такой Вариант!.. И поэтому мораль – параметр, который формирует наши судьбы, непременно расставит всё на свои места! – возразил Майкл.

– Не сомневаюсь… – ответил Вархунд, без злого умысла пропустив мимо ушей слова поравнявшегося американца, недоумённый взгляд которого застыл на патрийце, немедленно доставшем плазму и принявшимся разъярённо стрелять по поверхности длинного коридора, ведущего непосредственно в лабораторию Разрыва. Подбежавший Майкл молниеносно вцепился в предплечья Фидуция, что заставило бывшего главу Консилиума прекратить беспорядочный огонь…

– Куда палишь?! Крыша свихну… – Майкл не успел договорить. Изумление парня вышло за все мыслимые пределы: его восхищённые глаза впитывали в себя невообразимое счастье видеть перед собой… – Айюми! – глава второй Формации нежно улыбнулся, купаясь в невиданной неге.

Но неожиданно появившийся перед глазами Андрей заслонил ему солнце! За что мгновенно получил словесный удар в лицо:

– Какого застыл передо мной?! Отвали! Вел! Айюми появилась! Вел! Я говорю: твоя дочь появилась! Айюми! – потерявший терпение парень сильнейшим движением толкнул одессита в сторону. – Скажи же ему что-то… – землянин ласково обратился к девушке. – Да что с вами творится?!