Эвотон: 180

Но мысль о том, что Земля вращается в соседней галактике, моментально вернула дока в суровые реалии его одинокого пребывания в жестоком мире. С находящимися в миллиметрах всемогущими пришельцами, с пепельными сугробами, которые обволакивают кожу, словно мыслящая субстанция, волнами на границе аномалии, рвущими вещество в клочья… Он обнаружил себя неподалёку от бездыханно лежащего Пятнадцатого, покрытого Субстанцией. Его пальцы по-прежнему тянулись в направлении объекта, который, наверное, уже удалился на миллионы световых лет. В местах, не покрытых субстанционной плёнкой, налипали какие-то пятна размером с ноготь. Их движения намекали на сложное мышление. Существа проникали через открытые участки, стремясь поглотить уже давно остывшее тело. Их лакированная тёмная поверхность блестела, а контур подсвечивался жёлтым цветом. Причём свечение не соприкасалось с границей изголодавшегося существа. Как только землянин подполз ближе к трупу Пятнадцатого, некоторые из «светлячков» изменили направление своего пространственного плавания в сторону дока. И вдруг…

Нож исчез! Землянин с извергающимся из его глаз страхом обнаружил отсутствие ощущения инородного тела в спине! Док застыл в изматывающем ожидании… Капля пота стремительно скатилась к подбородку и разбилась об Изоляцию. В его воображении на мгновение возникла массивная статуя существа. Лицо с шаровидными глазами, в зрачках которых протекала синяя субстанция… Их округлость, выпуклость и неземная сосредоточенность, которая проникала глубоко в мозг наблюдателя… Их… «Их…» Док осторожно, стараясь не шевелить головой, глянул на испугавшихся и разлетевшихся в стороны «светлячков». Внезапно в нём с новой силой проснулась боль, которая вибрационной волной разнеслась по всему телу! И повторно! Он закричал пронзительным голосом, который снова трансформировался в инопланетный писк.

Тень! Вторая… Безумные глаза землянина с душераздирающим ужасом заметили перед собой несколько силуэтов, отбрасываемых на металлическую поверхность приглушённым жёлтым светом.

Моё сердце бешено забилось! Вдоль позвоночника побежали миллиарды мурашек вместе с холодом, трансформирующимся в ледяную боль, которая больше всего проявлялась на участках, приближённых к хозяевам теней! Моими руками овладела непрекращающаяся дрожь, и возникло единственно возможное желание – перевернуться на спину! Собрав оставшиеся силы в бросок поворота, я перевернулся на спину.

Мной моментально овладел леденящий душу страх от увиденного!..

ГЛАВА 2

Мы летели в антиграве над Кордисом. В салоне, кроме меня, находился мой нежный супруг – излучающий улыбку землянин, который рассматривал высокие здания главного города планеты. Внезапно его внимание приковало к себе странное скопление патрийцев, передвигающихся непосредственно в воздухе. Поверхность Патрии казалась им ничтожно малой: толпы спокойно прогуливались на высоте около километра! Землянин сначала смутился, но спустя несколько мгновений непонимание сменилось искренним удивлением и восторгом…

– Приготовься, сейчас начнём спускаться в подземный город, – с нежностью произнесла я.

Антиграв внезапно изменил свою траекторию и начал процесс снижения, описывая в пространстве изогнутую дугу.

– Сейчас… – произнесла я и показала рукой в сторону скопления представителей моей цивилизации.

И в этот момент патрийцы скрылись за стенами высочайшего здания, которое, безусловно, уступало Институту науки.

– Прозрачность отключается в одно и то же время каждый день?

В ответ я кивнула.

Появившееся здание имело сложную структуру: основная её часть являлась эллипсоидом – именно в ней бесследно исчезли жители Патрии. От центра эллипсоида к поверхности планеты тянулась колонна металлического происхождения. В ней с лёгкостью могли бы поместиться около пятидесяти таких, как наш, антигравов, летящих друг за другом. А от основания колонны поднимались яркие фиолетовые сгустки и уходили в небо, напоминая далёкие звёзды.

Мы подлетели к тоннелю, из которого наружу мощными лучами вырывался жёлтый свет. Спуск в подземный город… Он рассчитан на одновременное пребывание лишь одного антиграва: перед нами своей очереди ожидали три таких же транспортника. Землянин обернулся. В этот момент задняя поверхность нашего летательного аппарата стала прозрачной, и мы с пилотом обменялись улыбками.

– Когда нырнём под землю, обязательно возьму управление на себя… – отозвался супруг, оторвав взгляд от антиграва позади нас. – Высоко подниматься не стану, – успокаивающе добавил мой милый спутник, и я с наслаждением засмотрелась на его очаровательную улыбку, которая подарила мне согревающее блаженство. Я, конечно же, отлично помнила тот случай, когда он впервые взял управление патрийским антигравом и направил его в потоки транспортников над городом. И только моя личная просьба перед Консилиумом не лишила его тогда права на управление.