Эвотон: трансформация

Тем временем огонь достиг своей максимальной точки и потихоньку начинал рассеиваться в пространстве, так и не добравшись до сетки. В голограммах послышались оптимистические возгласы небольшого островка вдохновения: экипажи Этонов впервые почувствовали прикосновение удачи. Но что-то пошло не так… Ситуацией овладел элемент ненормальности. Парень встал из-за голограмм и с настороженностью, в которой органично сочетались непритворная паника и искренняя надежда, задал вопрос:

– Вы заметили?

Тысячи Атонов противника подозрительно зловеще снизили свою активность… Весь хаос, который царил несколько часов до этого, лживо растворился вместе со взрывом, словно сволочь знала и тщательно готовилась к такому повороту событий. Плазмы почти не стало, движение кораблей прекратилось, и воцарилось изматывающее ожидание кровавого продолжения. Потому что подуставший зверь, который толком не попробовал чужой крови, не остановится.

Внезапно система оповестила об инициировании защитных функций! В зрачках сотрудников командного центра начали отражаться первые появляющиеся сгустки Субстанции – тонкой и довольно прозрачной. Кокон постепенно покрывал одно из самых высоких зданий на Земле. Из воды, слева и справа от строения, появлялись Вертела, высота которых достигала половины сооружения. Вокруг Стержня начинала возникать Субстанция, которая в скором времени отправится на рандеву с врагом.

– Мы потеряем видимость через несколько минут, – проинформировали Кам Бэя. Генерал, как всегда, сохранял каменное выражение лица на зло всем недругам, не оставляя шанса на пиршество его частицами. Он невероятно походил на повзрослевшего землянина второй Формации. И даже сейчас, наблюдая за огромными пылевыми потоками, которые изрешетили и оставили в дураках всю этонную сетку, он не испытывал никаких эмоций.

– Генерал! Связи с главой… Её нет!

И здесь китаец впервые смутился.

– Что значит – нет связи?!

– Он заблокировал сто девяносто второй этаж! Изолировал его…

– Как третий, – пробубнил Хорхе.

– Повтори! – приказал Кам Бэй.

– Как третий, – громко сказал испанец. – Похожие ситуации.

А связь переполнилась сообщениями с Этонов. Капитаны совершенно растерялись… Стрелять в пыль? Но как? Нарушить оборонительный строй и строжайший приказ не менять координат в пространстве? Потоки, которые с лёгкостью проносились мимо кораблей, не трогали землян. Абсурдность происходящего довела первых бойцов до крайности: Этоны срывались за частицами и открывали огонь, который ручьи старательно огибали. Но как только земляне снижались, их расстреливали уже сформировавшиеся небольшие боевые модули, в которых полностью отсутствовал экипаж.

Масштабность льющихся с небес потоков, словно густой ливень, стала пропадать из виду благодаря затянувшемуся кокону, который начал принимать первые удары модулей.

Бойцы, отошедшие от немца на приличное и, как им показалось, безопасное расстояние, тем не менее не выпускали его из внимания, погрузившись в голограммы. Протяжный стон заставил их тревожно встрепенуться! Тобиас, находясь на диване в совершенно неподвижной позе, приложив пальцы к вискам, внезапно открыл глаза с расширенными зрачками. Радужная оболочка несколько раз вспыхнула и погасла: всё произошло за долю секунды!

– Нахрен! Изыди, иди нахрен! Нахрен! – один из бойцов, не умолкая, со всех ног бросился из помещения.

Немец, не теряя концентрации, словно молния, пронзил взглядом второго, который внимательно наблюдал за побегом. Бойца переполнил страх, который угрожал взорвать его на мелкие кусочки. Заметив пристальный взгляд Тобиаса, он немедленно перевёл взгляд на совершенно серьёзного генерала, с возмущением всматривающегося в коридор, куда только что нырнул землянин. Затем китаец с сочувствием отыскал бойца, уже успевшего ужаснуться потемневшему серебряному перстню. Он принялся интенсивно натирать металл, одновременно что-то шепча с неимоверным усердием. Наконец, прижав кольцо к сердцу, с выражением паники на лице, выразительно произнёс:

– Изыди, нечисть! – он перекрестил немца и, борясь с собой в отчаянной схватке, от которой тело начинало утопать в океане пота, попытался снова взяться за работу с голограммами, открыв локаторы периферического зрения. В конце концов, наверное, для подстраховки, добавил полушёпотом: – Иди на хрен.

Веселящемуся от всей души немцу неимоверно хотелось совершить что-то подлое. Например, с усилием, вырывая пуговицы на рубашке, оголить свой большой золотой крест на груди, издав при этом какой-то душераздирающий, но грозный вопль! Но как только он вслушался в голоса экипажей, всё веселье моментально растворилось.

В центр со всех ног ворвался Ашкан и прокричал, задыхаясь от бега:

– Мы пережили покушение! На третьем! В момент удара волны там отсутствовало уплотнение!

Диана застыла от испытанного шока, но иранец поспешил успокоить её:

– С твоим Велом всё в порядке. Если бы не он…

– Всем Этонам! – прокричал генерал. – Нарушить строй и открыть огонь по противнику на поражение! Предоставляю капитанам полную свободу действий! И да поможет нам Бог!