Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси

До сих пор не было предпринято попыток связать известные нам сведения о Коломенской битве и сюжет «Повести о Николе Заразском». Историки справедливо указывают на то, что описание последней битвы Евпатия Коловрата выдержано в эпическом стиле, насыщено метафорами и обычными для таких сцен преувеличениями. Тем не менее некоторую информацию об этом сражении выделить можно.

Нападение рязанцев оказалось для завоевателей неожиданным: «Внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без милости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные или безумные». Монгольская армия уделяла большое внимание безопасности своего передвижения и лагерей. На марше выделялись дозоры, порой довольно многочисленные, место для лагеря выбиралось особенно тщательно и охранялось ночными и дневными караулами[131].

Достичь внезапности помогло то, что дружина Евпатия подошла со стороны поверженной Рязани, откуда монголы удара не ждали. Они для того и устроили жестокую резню, чтобы не опасаться за свой тыл. Неудивительно, что рязанские дружинники произвели на завоевателей впечатление восставших из мертвых.

Однако паника длилась недолго — монгольское командование быстро среагировало на угрозу и первым делом постаралось захватить пленных: «Едва поймали татары из полка Евпатъева пять человек воинских, изнемогших от великих ран. И привели их к царю Батыю, а царь Батый стал их спрашивать: “Какой вы веры, и какой земли, и зачем мне много зла творите?” Они же отвечали: “Веры мы христианской, рабы великого князя Юрия Ингваревича Рязанского, а от полка мы Евпатия Коловрата. Посланы мы от князя Ингваря Ингваревича Рязанского тебя, сильного царя, почествовать, и с честью проводить, и честь тебе воздать. Да не дивись, царь, что не успеваем наливать чаш на великую силу — рать татарскую”».

Вряд ли монголов интересовали вопросы вероисповедания, а вот откуда пришли неведомые враги, для них имело принципиальное значение. Судя по маршруту движения завоевателей, их разведка сочла кратчайший путь от Рязани к Владимиру через мещерские леса непроходимым. Но вдруг разведчики ошибались, и на тылы монголов вышел авангард главных сил Великого княжества Владимирского? Тогда план битвы под Коломной нуждался в кардинальном пересмотре. Но сведения, полученные от пленных, несколько успокоили Батыя — на его тылы напал не авангард большого войска, а лишь небольшой отряд. Но и это нападении требовало внесения изменений в планы монгольского командования. Его войска были развернуты для сражения с объединенными силами Рязанского и Владимирского княжеств, и передвигать какую-то часть для отражения непредвиденной угрозы значило вносить неразбериху в тщательно выработанный план сражения.

Поэтому против Евпатия были брошены относительно небольшие силы, превратившиеся под пером автора «Повести» в «сильные полки татарские», во главе которых стоял некий Хостоврул, «шурич царев», пообещавший Батыю привести рязанского воеводу живьем.

Кто же был этот хвастливый военачальник? Имя Хостоврул — уникально и более нигде, кроме «Повести о Николе Заразском», не встречается. В некоторых редакциях «Повести» противник Евпатия носит имя Товрул или даже Таврул. Последняя форма встречается в некоторых редакциях другого известного памятника русского литературы — «Сказания о Мамаевом побоище», где этим именем обозначен противник инока Пересвета в поединке, предшествующем Куликовской битве. (Чаще он именуется Челубеем.)

Можно предположить, что автор «Повести о Николе Заразском», человек начитанный и книжный, был знаком со «Сказанием о Мамаевом побоище» (создание этого памятника обычно датируют XV веком) и заимствовал из него понравившееся по каким-то причинам имя, чтобы использовать его в схожей ситуации.