Эвпатриды удачи. Трагедия античных морей.

 В силу древнейших религиозных установлений египтяне были глубоко консервативным народом. На протяжении веков они пользовались одними и теми же строительными, живописными и множеством иных канонов, соблюдали раз и навсегда заведенные ритуалы. Не избежали они этого консерватизма и в судостроении, хотя обусловлено это причинами не столько религиозными, сколько географическими. Даже первые их килевые суда сохраняли силуэт бескилевых: килевая балка изгибалась наподобие серпа.

 Корабли появились в Египте тогда, когда жители долины Нила не помышляли о морских трассах. Все их внимание сосредоточивалось на Великом Хапи. По спокойным водам этой реки величаво шествовали серповидные «солнечные ладьи». Порог за порогом преодолевали египетские суда в верхнем течении Нила, неся на своих палубах купцов для торговли или воинов для грабежа. Нил и прорытые от него каналы способствовали строительству пирамид, городов, храмов, появлению новых орудий труда и видов деятельности. Река диктовала свои условия и для судостроения.

 По изображениям на фресках и рельефах (например, в гробнице около Бени-Хасана или более поздним изображениям лодок на скалах Тамрита и Тин-Тазарифта в Алжире, датируемым VI веком до н. э.) мы знаем, что речные египетские суда были вначале плоскодонными, бескилевыми, их ширина и длина соотносились как один к трем. Корпус представлял собой набор коротких и толстых (до десяти сантиметров) сосновых, акациевых, кедровых, сикоморовых или акантовых досок, скрепленных между собой в определенном порядке деревянными гвоздями. Изнутри эта обшивка (если можно назвать обшивкой то, что ничего не обшивало), подобранная встык (гладью) и прошпаклеванная папирусом или смолой, поддерживалась поперечными гнутыми брусьями - предвестниками шпангоутов, располагавшимися бессистемно, по мере надобности. Снаружи все это сооружение туго стягивалось двумя- тремя канатами (по-гречески гипозомами).

Судовой набор по-египетски: лодка середины XIX века до н. э. из Дахшура.

 Таким образом, здесь все было «наоборот»: не каркас обшивался досками, а доски поддерживались отдаленным подобием каркаса. Верхние ряды досок обоих бортов, кроме того, скреплялись вместо бимсов банками для гребцов, а поверх устанавливались плетеные релинги, предохранявшие от падения за борт, защищавшие борта от трения при волнении и служившие дополнительными продольными креплениями судна. В носу и в корме настилались полупалубы (очевидно, здесь борта соединялись брусьями - бимсами) и ставилась каюта из амбеча, камыша, папируса или другого легкого материала. Высоко поднятые штевни, украшенные резными изображениями лотоса, рыбок, баранов (символов Амона) или иных священных животных, придавали судну сходство с лебедем. Возможно, это была заимствованная раннефиникийская конструкция, но нельзя исключать и того, что она отражает общую «идеологию эпохи».

Украшения египетских форштевней.

 На «солнечных ладьях» палуба была сплошной. Ладьи эти несколько различались силуэтом. Так, ладья, изображенная в храме Элефантины, имеет штевни в виде бараньих голов - символов Амона. Корма же ладьи с рельефа в Эс-Себуа (Нубия) изогнута в виде крутого полумесяца.

Погребальная ладья (барис). Рисунок из гробницы.

 Родственный тип этих судов - погребальные ладьи - в значительной степени копировали барки Амона. В Берлине хранится деревянная модель длиной восемьдесят семь и шириной семнадцать сантиметров, найденная в гробнице управляющего имениями Ментухотпа. Вместо беседки Амона в центре ее палубы стоит ложе под балдахином, куда укладывалась мумия. Ее вел к блаженным полям Иалу кормчий (гребцов здесь также нет, ибо ее, как и «солнечную ладью», направляло течение Нила), прислушивавшийся к крикам лоцмана (он изображен стоящим на носу корабля). Остальной «экипаж» составляли богини и жрецы. Модель ярко раскрашена; вероятно, так раскрашивались и настоящие барки. Возможно, что и дерево для подобных моделей использовалось то же, что и для самих барок. «Солнечные» и погребальные ладьи удивительно напоминают венецианские гондолы.

Нильское судно из амбеча.

 Кроме сосны кораблестроители охотно использовали акацию, папирус, сикомор и, разумеется, кедр. Папирус вообще применялся чрезвычайно широко. Из него делали бумагу и полотно, канаты и кисточки для письма, корабли и самые лакомые блюда. Еще во второй половине VIII века ДО Н. Э. библейский пророк Исайя упоминает послов, плавающих в чужие края «по морю и в папировых суднах по водам (то есть по рекам)». На реках можно было встретить суда, построенные из амбеча, а на море - как правило, из ливанского кедра, позволяющего выстругивать киль и балки любой длины из одного ствола.