Эвпатриды удачи. Трагедия античных морей.

 Секрет этих конструкций утерян, и споры о них, растянувшиеся на два тысячелетия, носят чисто академический характер. Корабли высотой с многоэтажный дом (если считать межпалубные пространства высотой в два метра, применительно к человеческому росту, то высота шестнадцатирядного корабля составила бы тридцать два метра только между нижним и верхним рядами гребцов) были бы крайне неустойчивы даже на небольшой волне, а управление ими с помощью многометровых тяжелых весел явно оставляло бы желать лучшего. Однако греческий историк Мемнон из Гераклеи Понтийской, живший в III веке до н. э., упоминает в своем сочинении восьмирядную октеру, «приводившую в изумление величиной и красотой». На каждом ее весле сидела сотня гребцов (какова же была ее ширина?!), а всего их было по восьмисот на борт. Описание более чем краткое и туманное: слово «палуба» в единственном числе - и тут же сообщение о двух кормчих и тысяче двухстах воинов на ней. Больше похоже на монеру... Будто сговорившись с Мемноном, Плутарх тоже ясно говорит о том, как «враги дивились и восхищались, глядя на корабли с шестнадцатью и пятнадцатью рядами весел, проплывавшие мимо их берегов», и здесь как будто бы нет места для иных толкований. Да и Павсаний упоминает делосскии корабль, имеющий девять рядов гребцов «вниз от палубы», и называет его непревзойденным. Но ведь ни Мемнон, ни Плутарх, ни Павсаний не видели этих кораблей и упоминали их исходя из традиционного названия, как это делаем и мы...

 Многие склонны считать, что их устройство такое же, как у кораблей меньших типов - тетрер и пентер, то есть геккайдекера, например,- это корабль, где одним веслом ворочали восемь человек, и что по этому принципу строились и все остальные широкомногорядные корабли. Но... имей, скажем, трискайдекера только один ряд весел с шестью или семью гребцами на каждом, то при наличии тысячи восьмисот гребцов (а это известно точно) ее длина составила бы двести семьдесят или двести восемьдесят метров, если считать, что каждой линии гребцов требуется хотя бы один метр свободного пространства для нормальной работы. Такой корабль с трудом укладывается в сознании, с трудом он бы помещался в доках и гаванях. И что же тогда можно сказать о кораблях, где ряды весел исчислялись десятками? И об их скорости? Да ведь это были бы просто неуклюжие плавучие мишени! Не случайно эти динозавры вымерли, едва успев появиться на свет, тогда как быстроходные грузовые парусники водоизмещением в тринадцать-восемнадцать тонн продержались до времени Цицерона, а корабли водоизмещением от тридцати до ста пятидесяти тонн дожили до эпохи Колумба.

 В составе флота, сданного Птолемею Филоклом в 285 году до н. э., кроме геккайдекеры была также пятнадцатирядная пентекайдекера (флагманский корабль Деметрия). Не этим ли кораблям Птолемей в какой-то мере обязан установлением своей талассократии? Возможно, но не обязательно, хотя какая-то доля истины в этом есть, если, конечно, не объяснять простыми совпадениями упомянутое событие и тот факт, что Македония вернула себе господство на море именно тридцать лет спустя, когда на ее троне сидел Антигон Гонат, построивший восемнадцатирядную октокайдекеру «Истмию», и вновь утратила его при Птолемее II, прославившемся сооружением одного двадцатирядного и двух тридцатирядных кораблей. Этих левиафанов построил на Кипре конструктор Пирготель, удостоившийся особой чести, спасшей его имя от забвения,- упоминания в специальном царском декрете, высеченном на камне. Кроме этих трех гигантов, флот Птолемея II насчитывал тридцать семь гептер, тридцать эннер, семнадцать пентер, четырнадцать одиннадцатирядных, пять гексер, четыре тринадцатирядных, два двенадцатирядных и двести двадцать четыре тетреры, триеры и судов меньших типов.

 Как видно, доля громадных судов слишком мала, чтобы приписывать им решающее значение в битвах. Ударной силой, как и раньше, оставались пиратские эскадры. Что же касается «кораблей-монстров» с непомерно многочисленными экипажами, то скоординировать синхронность действий такой массы людей чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, и запоздание с выполнением гребка хотя бы одним веслом могло обернуться катастрофой. Флагманским кораблем Антония, например, была декера, имевшая один ряд весел с десятью гребцами на каждом, и нет основания предполагать, что он не смог бы построить более внушительный корабль, если бы это имело смысл. Декеры известны и в императорском Риме.