Евразийка. Стихотворения.

В кромешной тьме, у чёрта на куличках, Гадаю я о жребии на спичках, Судьбу терзаю, карты теребя: Я не люблю или люблю тебя?

Никто с начала мира, мирозданья, Не видел столь коварного созданья.

Никто не строил призрачнее зданья, И рухнет всё, - обломками скрипя: Я не люблю или люблю тебя?

Ломая голову, кружась под потолком, Все мысли вздорные давно свалялись в ком.

И этим мерзким шерстяным клубком

Я околдован, я под каблуком, Я задыхаюсь, и судьбе грубя -

Люблю и не люблю тебя.?!

***

Я вас отпускаю по синему морю.

Я вас отпускаю, залетные птицы.

Совсем не неволю, совсем не неволю.

Противиться можно, — нельзя воротиться.

Себе наливаю горячего чаю,

Крепчайшего, терпкого, с капелькой меда.

И утро приходит, и птицу встречаю, Нездешнюю птицу большого полета.

И дом наполняется гомоном новым, Но в мягких объятьях все также не спится.

И без остановок звучит бестолково:

«Противиться можно — нельзя воротиться».

Сыну Глебу

1

Утро нежное, утро светлое.

Даль прохладная, безответная.

Поведу рукой – вижу образ твой, Отыщу следы.

Не твои они, не мои они.

Тогда чьи?

На моей руке ладошка,

На ладони лежит крошка.

Крошка смотрит сны.

Не мои они, не твои они.

Тогда чьи?

У моей судьбы дорожка,

По дорожке бегут ножки,

Не мои они, не твои.

Тогда чьи?

2

Приходи поскорее малыш

В этот мир, где надежды и встречи.

Я же знаю – ты рядом сидишь

И меня обнимаешь за плечи.

3

Вновь пробуждение в себе,

Без оптимизма и опеки.

Я просыпаюсь на заре

И с мукой открываю веки.

Рождение в глубинах сна,

Воспроизводство на начало –

Таким тебя всегда ждала

И жилкой каждой ощущала.

Я просыпаюсь на заре,

Простые трепетные речи…

Дарю себя, дарю тебе

И познаю рожденье встречи…

Дочери Варьяне.

Представитель иного мира.

Иноземка иль божество.

Над тобой распростерла лира, Золотое свое крыло.

***

Под голубым покровом неба

Земля одна.

И где ты был, и где ты не был, Жизнь не полна.

Над нами искры жгучих трелей, Колонны звёзд.

Мы много песен нынче спели,

Нем лишь вопрос.

Зачем живем, откуда небо

Земля и дым?

И где б ты был, и где б ты не был

Ответ один…

***

Просто ответить – нет,

Нужно добавить что-то.

Боль принимать как совет.

Жить – это тоже работа.

Дерзко гулять по крышам

И не бояться грозы,

С каждым ударом быть выше,

Чище от каждой слезы.

Свету и в полдень тесно,

Тёмно бывает и днём.

Сгорев, найди силы воскреснуть, Иначе, зачем мы живём?

***

На дне бездонных глаз

Нет места для ответа.

«Я полюбила Вас !» -

Две пары нервных фраз

Безумного поэта.

Но в полной тишине

Безмолвия земного

Не по своей вине

Я разлюблю Вас снова.

***

«Какая же сволочь украла картину?»

Так день начинается, ласковый день.

«Иду позвонить в Пензу, мужу и сыну, Пойду ли на лекции? Тьфу? хренотень»

Мы учимся, зубы, теряя и время, И вот уже близок заветный диплом, Мы выпили все, позабыв лишь о креме, (В нем спирта на грош, а без спирта облом).

И ветры бушуют, и грозы грозятся, До драки, до боли друг друга грызем, Мы бледные дети Больного паяца, Он сверху кивает усталым челом.

И каждый наш день отраженье былого, Мы учимся, пишем в «Вечерний альбом»

Живем в ожидании слова святого:

… мне деньги прислали, пойдемте пропьем.

***

Я пыталась укрыться от мира

В тишину и покой тёплых стен.

Но огромная туча накрыла

Дом и город. Не видно совсем.

Мне темно, но порыв человечий

Отыскать средь бескрылых себя

Был сильней, чем мотивчик беспечный

Отвлекавший зудящим: «Ля-ля»

Мир мой, свет мой, я здесь, я окрепла!

Дом и город ушли в забытье.

И от липкого серого пепла

Душу я отмываю в ручье…

***

Распадается день, как безумный, на право и лево, И холодная тень в поднебесье уходит кругами, Но пока не скажу себе мысленно: «жить надоело», —

Остаюсь на земле, остаюсь, непутевая, с вами.

Чёт и нечет крестом вышивают судьбы покрывало, Забываю своих и зачем-то чужих почитаю.

Отложу на потом, что когда-то меня составляло, В паутинках седых свои волосы пересчитаю.

Поменяли свой цвет безрассудства плоды золотые, Опустеет мой сад, плоть живую заменит бумага, Мысли нет, я и бреду синюшному рада отныне, И чернильная льёт через край ядовитая влага.

За порог, за овраг, за лесной непроезжий очёсок, Где легко молодым, там седым оставаться нелепо, Черный сдвинется мрак — на прошедшее красное лето, Перепевом пустым вам останется лишь отголосок.