Еврей в хорошем смысле этого слова. Биографическая повесть в трёх частях и двух приложениях о юности, дружбе, любви и многом другом

Но, отставив в сторону лирические отступления, еще несколько слов про Славика и Алёну. Их отношения были довольно продолжительными и довольно бурными. Фактически закончились они уже в институте, когда Алёна, устав, видимо, ждать моего друга, приняла предложение от ещё одного нашего одноклассника, с которым училась в медицинском. Кстати, интересный факт: в каждом из трёх классов нашей параллели случилось по одной семейной паре. Правда, долгоиграющей до сих пор оказалась только одна из них. Алёна со своим мужем развелась, тот уехал в Германию, где работает хирургом и регулярно присылает Алёне вызовы, по которым она уже с новым супругом ездит в Европу. Такие вот «высокие отношения». Ещё более интересной, на мой взгляд, является история с моим соседом Шурой, о котором я уже писал (мы у него покупали с Аркашей пластинку для Сёмы на день рождения). Он тоже, уж не помню, как быстро, развелся со своей первой женой – одноклассницей, а вот дальше… внимание, женился ещё на одной своей однокласснице. «О, сюжет!», как говорил один полотёр.

И ещё немного о подругах Вари. До Алёны её центровой подругой была девочка по имени… Маруся Климова. Да-да, полная тёзка героини известной песни (но мы тогда, конечно, об этом даже и не подозревали). Она, кстати, тоже была на той самой «огурцовой» практике. Так вот, мы с Марусей, как бы сказать, испытывали определенные симпатии друг к другу. Особенные симпатии я испытывал… к её груди, ибо была Маруся уже в те юные годы «знойной женщиной, мечтой поэта» (вот как чувствовал я, что начну-таки писать стихи). Надо сказать, что всепоглощающую любовь именно к этой части женских тел я смог пронести через всю жизнь. К сожалению, после седьмого класса родители Маруси переехали, и мы больше ни разу не встречались. Ах, как же я сожалел об этом… и о том, что не ездил в совхоз «Морской»…

И в завершение история с драматургией, пожалуй, посильнее всего рассказанного в этой главе. Я в предыдущей главе упоминал о дружбе с одноклассником Димой, который рано стал выглядеть очень взросло. Так вот, до 8 класса с ним дружил и Аркаша. Более того, он познакомил его с девушкой Ирой, которая жила с ним в одном дворе. Была она постарше нас года на два-три, не сказать, чтоб уж сильно красавица, но Димка влюбился без памяти. Аркаша, видя, что дело заходит слишком далеко, попытался, так сказать, открыть другу глаза и рассказал, со сколькими парнями из их двора она была… м-м-м близка и даже слишком. Но влюбленные, как известно, слепы и глухи. В тот же день за школой между ними состоялась драка, закончившаяся, как любят говорить футбольные комментаторы, результативной ничьёй. Ну, то есть по паре ссадин и синяков на фейсах бойцы друг другу сделали, но большой крови не было. После этого, как вы понимаете, они больше не общались. История эта стала известна и нашей классной руководительнице (я ж говорил, что все наши учителя могли бы служить в разведке), и вроде бы она имела на эту тему беседу и с Димкой, и с его родителями, но продолжение получилось довольно интересное и уж точно неожиданное. Где-то после весенних каникул Дима подошёл к ней и сказал примерно такую речь: «Мне до совершеннолетия осталось одна тысяча дней. Я знаю, вы никто не верите, но я даю слово, что через эту тысячу я на Ире женюсь». «Классная» была слегка ошарашена, но тем не менее сказала что-то типа: «Я буду очень рада, если я ошибалась и всё так и случится». И ведь случилось. Они поженились, у них родился ребёнок, но… через несколько лет они развелись. Такой вот Шекспир!

Глава одиннадцатая: про превратности любви и про то, как полезно иногда читать «Литературную газету»

Итак, Аркашины отношения с Варей были разорваны окончательно и бесповоротно, но его душа, сердце, а главное, тело не терпели пустоты. Да и привычка к регулярному сексу тоже давала о себе знать. Конечно, долго так продолжаться не могло, да, собственно, и не продолжалось. Дело в том, что примерно в одно время вместе с Сёмой в школу пришли и другие ученики, а самое главное – ученицы, причём довольно симпатичные. Правда, все они почему-то оказались в параллельном классе, но что это за преграда, и Аркаша начал первый этап отбора. Где-то через месяц он остановил свой выбор на симпатичной жгучей брюнетке по имени Нона. На мой взгляд, это имя ей очень подходило, потому что так же звали артистку Мордюкову, женщину пышного телосложения, а у нашей Ноны с номером её «телосложения» тоже все было хорошо. (Я уже упоминал, что данная часть женского тела вызывает у меня наибольший душевный трепет… что в итоге сыграло определенную роль и в описываемой истории.)