Евреи в России: самые влиятельные и богатые

Подобные нападки, которые со временем у темных и суеверных крестьян переняли даже литераторы, вызывали острые дискуссии. И вот как реагирует на них, к примеру, Николай Лесков в своих записках «Еврей в России»:

«Еврей сидит в шинке по двум причинам: 1. Потому, что при непомерной скученности евреев в черте их оседлости слишком сильна всякая торговая конкуренция на малые средства, и еврей хватается за все, за что только возможно. 2. Еврей шинкует потому, что он также любит производство, на которое более спроса. В местности, где живет еврей в России, всего более спроса на водку, и еврей является продавцом этого ходкого продукта. На книгу здесь спрос всего менее, и евреи книгами не торгуют, но в Варшаве, в Вильне и в Петербурге они торгуют и книгами. Их живой коммерческий смысл сейчас же везде прилаживается к спросу». Хотя в период, о котором мы говорим, понятие «черта оседлости» еще не появилось, районы расселения евреев в Малороссии в XVIII в. до введения этого понятия также ограничены.

Шинкарство, пожалуй, одно из самых уникальных экономических явлений, в котором участвовали евреи. С одной стороны, нельзя назвать его бизнесом еврейским, поскольку ни один шинок евреям не принадлежал. С другой – именно евреи создали законы развития шинкарства в Украине и России, владели секретами винокурения, придумали систему кредитования в шинках (наливали крестьянам в долг). И за это горько поплатились. Впоследствии шинкарей-евреев обвинят в злоумышленном спаивании русского крестьянства. «Как будто без евреев русские не пили!» – восклицает в ответ Лесков.

Ремесленники-евреи в свою очередь тоже внесли немалый вклад в укрепление шаткого экономического положения Малороссии. Они изготавливали товары, которые продавались дешевле внутри страны и очень хорошо расходились за ее пределами. Ремесленников, кстати, было в численном соотношении значительно больше, чем шинкарей, – все-таки количество питейных заведений в том или ином населенном пункте ограничено, а вот изготавливать свою продукцию (если это не тяжелая промышленность) можно и дома.

Таким образом, с одной стороны, в России начала XVIII в. отсутствовал государственный антисемитизм. А с другой – законодательные ограничения, существующие в стране, превратили евреев России в наемных рабов зажиточных помещиков. Так, кроме шинков они возглавляли, к примеру, крестьянские хозяйства, и их руками помещики проводили самые непопулярные нововведения. Все это заложило основы бытового антисемитизма, преодолеть который не удается по сей день.

Вторая половина XVIII века: изгнать – вернуть – изгнать

Начиная с 1727 г. жизнь евреев России (в основном Малороссии) – бесконечная череда запретительных указов, выселений и возвращений. Причем возвращать евреев императрицам (а во второй половине XVIII в. Россия оказывается чаще всего в женских руках) приходилось в первую очередь по экономическим причинам.

Супруга Петра I Екатерина не отличалась самостоятельностью в принятии решений. Ее главным и единственным достоинством было то, что она 20 лет преданно любила мужа. Но ни государственного мышления, ни образования для ведения дел государственных у императрицы не было. Прислушиваясь в своих решениях к мнению князя Меншикова (который и посадил ее на престол), Екатерина I по прошествии двух лет правления поняла, что народ ее не любит, и нужны популистские меры. Меншиков подсказывал: надо выселить евреев из Малороссии. Выглядело это алогично: императрица неславянского происхождения разыгрывала карту борьбы с иноземцами, чтобы заработать любовь электората. Однако Екатерину это не смущало.

Жетон «В память коронации Императрицы Екатерины I. 1724 г.»