Евреи в русской армии: 1827—1914

Ленинская мысль о том, что пропаганду в армии следует начинать еще до призыва — в среде будущих новобранцев, еще раз подчеркивала значение агитационной деятельности, начатой СР и Бундом. Полномасштабную агитацию в армии большевики начали не раньше 1905 г. и относились к ней как к безусловно вторичной по отношению к пропаганде в рабочей среде. Даже марксистские историографы, обычно приписывающие агитационную работу в армии большевикам, выступали с мягкой критикой их запоздалого участия — в отличие от Бунда, меньшевиков и СР — в подготовке военных организаций^{778}. Солдатская среда, по преимуществу крестьянская, считалась невосприимчивой к идеалам социал-демократии, поэтому она была отдана «на откуп» СР, нацеленным на подготовку крестьянского восстания, и Бунду, который вел агитацию по национальным каналам, через еврейских солдат. Позже к этим двум основным организаторам революционной деятельности в армии присоединились меньшевики. Большевики подключились — вяло и с запозданием — не ранее второй половины 1905 г. Большевистский орган «Пролетарий» (№ 9, 1906) приводил характерный пример из выступления одного из авторитетных лиц, присутствовавших с совещательным голосом на первой конференции боевых и военных организаций РСДРП в Таммерфорсе: «Попал в нашу организацию меньшевик; думали, думали мы, как от него отделаться, и, под конец, отрядили работать в войсках. Не нужно, конечно, рассказывать подобных анекдотов-фактов, чтобы судить о настоящем положении военных организаций в партии»^{779}. На IV объединительном съезде СД в Стокгольме прозвучала серьезная критика из среды большевиков (Ярославский) по адресу военной политики партии: «То же самое несерьезное, — я бы сказал, — пренебрежительное отношение проявляет большинство съезда к вопросу о работе в армии. Работа носит неорганизованный, кустарнический характер. Масса революционной энергии в армии пропадает неиспользованной. У нас военные организации не связаны друг с другом. И сколько раз мы теряли возможность планомерно использовать эту огромную силу. Когда в Москве происходило восстание, Н-ская артиллерия рвалась в Москву, а мы не знали этого и ничего не сделали, чтобы использовать такую силу. Когда “Потемкин” уже ушел из Одессы, когда все организации (большевики, меньшевики, бундовцы) не смогли использовать этот неслыханный, колоссальный факт, член или агент ЦК на лодке поехал за броненосцем, чтобы дать ему лозунг! Вот каковы результаты нашей работы в войсках»^{780}.