Евреи в русской армии: 1827—1914

После провала военной организации в Петербурге работа с войсками перешла ко вновь созданному городскому комитету. Возглавил работу по восстановлению связей в войсках Губельман. Человек поразительной энергии и бесстрашия, Губельман набирал новых членов военной организации среди петербургских студентов прямо в университетской столовой. За два с половиной месяца он собрал комитет из 33 человек. К февралю 1907 г. комитет наладил связи с 310 солдатами, ведущими работу в полках. Вместе с Губельманом в военной организации работали евреи Меер Трилиссер, Лейзер Браво, Иосиф Лазовский, Мера Фишер, лютеранин Иван Фельдман, православные Станислав Богоносов, Михаил и Давид Агибаловы. Лейзер Браво 20 лет, из мещан города Александровска, был помощником организатора Новочеркасского полка, к слову, служившего для войск Петербургского военного округа «школой солдата революционера»^{793}. Вместе с другими членами комитета — Александром Сельским и Мовшей Тильманом, рядовыми 198-го Александро-Невского полка, он служил важным звеном между СД Петербурга и крупнейшими военными подразделениями города. Сам он работал подмастерьем в чулочном магазине. Его квартира в Эртелевом переулке использовалась как склад литературы. Неизвестно, когда Браво начал агитировать солдат-электротехников и участвовал ли он в подготовке волнений ноября 1905 г. Но в 1906–1907 гг. Браво регулярно ходил в электротехническую школу, где вел работу с солдатами в коридорах на перерывах между занятиями. Через Иосифа Пейсаховича Лазовского, рядового, из рабочих-переплетчиков, Браво передавал литературу в запасной батальон 145-го пехотного полка, где проходил службу Лазовский. Ефрейтор Исайя Соломонович Эпштейн получал от Браво брошюры и листовки и доставлял их в Новочеркасский полк. Мовша Нотович Тильман, рядовой и член полкового комитета, разбрасывал прокламации в казармах и во дворе своего Александро-Невского пехотного полка, где вместе с ним вел работу среди солдат рядовой того же полка фармацевт Станислав Фрумов. Фрумов приводил в расположение полка агитатора Еву Гуревич, которая, не опасаясь обыска, приносила в казармы прокламации и брошюры. Браво сам ездил агитировать артиллеристов в Сестрорецк.

Военная организация с успехом использовала «национальные» связи: ее своеобразное «тыловое обеспечение» было сплошь еврейским. В этом отношении петербургская еврейская община, находящаяся далеко за пределами черты оседлости, мало чем отличалась от общин Вильны или Варшавы, где национальные связи срабатывали быстрее и казались более надежными, чем классовые. Штабом военной организации служила квартира Фриды Радзиловской и Августы Нейман. Литературу хранили сперва в квартире Аскинази, а затем в квартире Блюмана^{794}. Солдатские сходки проводили еженедельно в разных частях города, но чаще всего у Меры Брейны Фишер, дочери рядового запаса, в квартире, расположенной на Фонтанке, 129. Среди солдат, собиравшихся на сходках у Фишер, значительную часть составляли евреи, о чем имеется косвенное свидетельство Гавриила Полосина, дворника дома на Фонтанке и, как всякого порядочного русского дворника, внештатного осведомителя охранки. Полосину показалось странным, что в дом к Фишерам ходят солдаты-евреи, но на его вопросы Фишеры отвечали, что солдаты-евреи пользуются у них «кошерным столом»^{795}. Связи между агитаторами СД и местной еврейской общиной были, пожалуй, единственным проявлением их еврейской самоидентификации^{796}.