Читаем Еврейская мудрость полностью

Если вы безумны, то я безумен также. Я – с вами, вы можете рассчитывать на меня.

Макс Нордау – Герцлю, 1896 г.

Многие из друзей Герцля были убеждены, что сионизм был его навязчивой идеей; но эта идея оказалась убедительной для Макса Нордау, видного писателя и социального критика, а также врача, специализировавшегося на эмоциональных расстройствах. Попутно выдав Герцлю диагноз идеального умственного здоровья, Нордау стал наиболее крупным его коллегой и учеником. Его авторитет помог привлечь к затее Герцля таких молодых интеллектуалов, как еврейский социалист и мыслитель французского происхождения Бернард Лазар, писатель и поэт Исраэль Зэнгуил – еврей английского происхождения.

Я не лучший и не самый умный из вас. Но я остаюсь неустрашимым и именно поэтому руководство принадлежит мне.

Герцль в беседе с близкими друзьями; цит. по Уолтеру Лэйкверу, «История сионизма»

Лэйквер обращает внимание, что это заявление Герцль сделал, когда в делах сионистского движения наступил отлив. Частью таланта Герцля-руководителя было то, что даже в самые мрачные времена он доверял свое отчаяние только дневнику. «К внешнему миру, – пишет Лэйквер, – он был обращен стороной, излучавшей уверенность и доверие».

* * *

Первый сионистский конгресс

29 августа 1897 года в Базеле (Швейцария) Герцль созвал Первый сионистский конгресс, на который собрались 204 посланца из девятнадцати стран. Бывшие до сих пор крошечными и часто не связанными между собой, теперь сионистские организации объединились в Базеле в мощную политическую силу.

При входе в зал Конгресса висел сионистский флаг. Уже во вступительном слове Герцль ясно дал понять насколько грандиозно задуманное:

Мы должны здесь заложить краеугольный камень дома, в котором соберется весь еврейский народ.

Конгресс продолжался три дня. При его закрытии делегаты пели «Hatikvah» («Надежда»), сионистскую поэму, которую написал Нафтали Герц Имбер; она впоследствии стала государственным гимном Израиля. Когда делегаты закончили петь, несколько молодых делегатов пронесли Герцля на своих плечах через весь зал.

Четырьмя днями позже он писал в своем дневнике:

Если я должен подвести итоги Конгресса одним словом, которое, к тому же, я буду беречь от публикации, – то вот оно: в Базеле я оконтурил Еврейское государство.

Если бы я сказал это вслух сегодня, мои слова были бы встречены всеобщим смехом. Через пять лет – возможно, и, конечно, через пятьдесят лет это поймет каждый.

Теодор Герцль, 3 сентября 1897 г.

15 мая 1948 года, пятьдесят лет и девять месяцев спустя после написания этих слов, еврейское государство Израиль стало фактом географии, утвердившись на карте мира. Благодаря, прежде всего, умению видеть невидимое, сказка снова стала былью.

Кишиневский погром и угандийский план Герцля

Я не понимаю: веревка – вокруг их шеи, и тем не менее они говорят: «Нет».

Реплика Герцля, когда два делегата от Кишинева отвергли его Угандийский план

6-7 апреля 1903 года жители российского города Кишинева, координируя действия с царской полицией, устроили особенно жестокий еврейский погром. Сорок девять человек были убиты, сотни – ранены, искалечены, жестоко избиты. Множество евреек были изнасилованы, ряд еврейских домов, лавок и мастерских – ограблены или разрушены. Отсутствие реальной защиты от этого ужаса вело к формированию еврейских групп самообороны повсюду в России, а также к расширению и углублению поддержки сионизма в еврейском мире.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука