Читаем Еврейская традиция в культуре Древней Руси полностью

Нашей темы особенно касается второй праздник: Обрезание Господне. Поэтому позволим привести здесь цитату из текста, посвященного этой дате в православии (14, стр. 353).

«На восьмой день после Рождества Христова Церковь отмечает праздник Обрезания Господня. Это воспоминание о том, что Господь наш, подобно прочим иудейским младенцам, на восьмой день после Своего рождения был обрезан по закону иудейскому… Праздник этот Церковь относит к великим, он введен в календарь примерно в середине 1У века. Христос принял обрезание для того, чтобы, с одной стороны, показать, что Он есть истинный человек, а не призрак во плоти. А с другой — чтобы «исполнить всякую правду — весь закон» (т. е. закон Моисея — С.Г.). «Не устыдеся, — поётся в этот день в церкви, — всеблагий Бог, плотским обрезанием обрезатися: но даде Самаго Себе образ и начертание всем ко спасению: ибо Закона Творец законная исполняет» (14, стр. 353).

Здесь имеется в виду, что Творец (Бог-Отец) издал некогда закон обрезания, он же (Бог-Сын) первым его и исполняет.

Кстати сказать, в христианском летоисчислении все даты отмечаются не от Рождества Христова (от Р.Х.), как это торжественно декларируется, а от Обрезания Господня (от О.Г.) на самом деле. Чтобы год начинался от Р.Х. он должен иметь первым днем 25 декабря (Рождество Христово), а не 1 января (которое есть Обрезание Господне).

В наступившем позднее христианстве обряд обрезания был заменен на равноценный, так сказать, обряд «духовного обрезания», что означало освобождение от грехов.

«Епископ Феофан Затворник сравнивал праздник обрезания с «обрезанием сердца», когда отсекаются страсти и похотные расположения. (Тут, похоже, совсем не «обрезание», а «кастрация»? — С.Г.) «Бросим прежние пагубные привычки, все утехи и все, в чем прежде находили удовольствие, начнем с этого момента жить единственно для Бога во спасение свое»» (17, стр. 24).

Интересно, что факт обрезания Иисуса должен был доказать всем евреям, что Иисус не только Бог, Божий Сын, но и что он сам — тоже еврей, еврей как все вокруг, а не кто либо другой. На православных иконах, похоже, это событие не было отражено, однако, у католиков «Сцены обрезания очень часто изображали на кафедрах, алтарях и купелях» (1, стр. 157).

Сюда же стоит отнести и следующий за ним двунадесятый праздник Сретения Господня, отмечаемый церковью 2 февраля. Младенца Иисуса принесли в Иерусалимский храм, где его встретил Старец Симеон Богоприимец. Симеону было некогда предсказано, что он не умрет, пока не увидит Мессию Израиля. При встрече в храме Симеон взял на руки младенца и сказал:

«Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовил пред лицом всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» (Лк. 2, 29–32).

Здесь, как говорят в церкви, в этот день Сретения, происходит праздник встречи ветхозаветного и новозаветного миров, их преемственность, а также очищение от всякой скверны: «христианство подобно весне, которая пришла после долгой зимы». В народе в этот день говорили: «На Сретенье зима весну встречает». На следующий день после Сретения тому самому Симеону можно и нужно помолиться о здоровье и благополучии детей:

«О Богоприимче Симеоне! Услыши нас, грешных раб Божиих (имена) и не отыми покров твой святый от нас…» (8, стр. 263–265, 313).

Далее следуют просьбы к Симеону о его ходатайстве перед Богом. Посредничество старца Симеона перед Богом для православного человека вполне надежно — ведь это он увидел «славу народа Израиля»!

Жизненный путь Иисуса, многократно описанный в Евангелиях, хорошо известен. За 30 лет (по другим данным, за 33 года) своей жизни он прошел весь путь сомнений и озарений, надежд и отчаяния, успеха и неудач, любви и предательства. Придя на праздник Пасхи в Иерусалим, — как правоверный еврей он не мог пропустить этот всенародный праздник освобождения евреев из египетского плена, — он был схвачен римлянами как бунтовщик в результате доноса одного из своих учеников — Иуды Искариота (из Кириафа). Имя «Иуда» — стало среди православных христиан синонимом предательства. А между тем другой Иуда — был одним из прямых предков Иисуса (см. выше), основателем племени иудеев. Более того, один из братьев Иисуса также носил имя Иуда: это апостол Иуда — «брат Господень» (другое имя — Фаддей), память которого та же церковь отмечает 19 июня. Фамилия Фадеевых также происходит отсюда.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии