Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха "хмельничины".

И было в седьмой год царствования Владислава, в 5399 г. (1639[34]), и поднялся казак по имени Павлюк (д.с.е.и.), чтобы отомстить за своих соплеменников-православных, и восстал против королевства Польского. И собралась вокруг него голота и множество праздного люда, и, чтобы еще более умножиться в числе, они пошли в степи, лежащие на путях к Черному морю, называемые «Позади Порога», по-русски «Запороги» [ «Запорожье»]. Там расстилается обширная пустыня, и всякий раз, когда православные бунтуют, они бегут туда, ибо туда спокон веков не проникал никто, кроме казаков[35]. И тотчас же после того, как туда пришел упомянутый смутьян, казаки и прочие православные стали приходить к нему сотнями и тысячами. Они постановили там уничтожить даже имя Израиля (от чего да сохранит господь!), согласно тому, что было когда-то записано греческими [православными] государями на роге быка: «Не общайтесь с Господом Израиля или с Израилем, иначе как убивая их»[36]. Они также поделили между собой все королевство Польское, а бунтовщика Павлюка решили поставить над собой королем в столичном городе Варшаве. Но господь, который ведет мысли людей, расстроил их замысел, уничтожил их намерения и воздал им по заслугам. Однако, возвращаясь в Запорожье, бунтовщики разрушили за прегрешения наши великие много синагог и убили около 200 евреев. Они разрушили также много костелов и убили множество ксендзов в святых общинах Лохвица, Лубны и в их окрестностях, а уцелевшие от погрома бежали в Польшу. Как только король Владислав услышал об этом злом деле, он послал против них на войну, двух гетманов, одного по имени Конецпольский, а другого по имени Потоцкий с большим польским войском и вместе с ними отважного воина по имени Лащ. И произошло между ними сражение. С одной стороны были вышеупомянутые гетманы, а отважный воин Лащ, взяв с собой около шестисот человек, и пройдя через лес, вышел со своими людьми в тыл бунтовщикам, которые, таким образом, оказались окруженными, и нанесли им поляки тяжкое поражение, а бунтовщика Павлюка, который хотел стать королем в столичном городе Варшаве, взяли живым с его начальниками и советчиками и повели их в железных оковах в Варшаву к королю. И короновали там Павлюка; для него соорудили железный трон и посадили его на него, палач одел на его голову железную корону и всунул ему в руку железный скипетр, а все это было добела раскалено в огне, а под ним были горячие угли, и палач раздувал их мехом до тех пор, пока Павлюк не умер[37]. А советчики Павлюка и другие начальники бунтовщиков были подвергнуты жестоким пыткам. Так как король убедился, что казаки все еще бунтуют, он их наказал. До этого происшествия казаков было двадцать тысяч, тогда король постановил, чтобы впредь их было только шесть тысяч, а остальные должны были платить подати наравне со всей православной беднотой. И он поставил над ними комиссаров из поляков, дабы они не бунтовали в другой раз[38]. Но все это не помогло. Ведь нет мудрости и нет разума и нет совета вопреки Господу[39], и на самом деле пришла беда[40].

А теперь я перейду к описанию бедствий, причиной которых был Хмель (да будет стерто его имя) на Руси, Литве и Польше в 5408, 5409, 5410, 5411 и 5412 гг. (1648–1652)

Богдан Хмельницкий с современной гравюры.

И было в 5408 г. (1648) в шестнадцатый год царствования короля Владислава, и был казак в городе Чигирине по имени Хмель (д.с.е.и.) — по-русски, а по-польски Хмельницкий (д.с.е.и.). Он был из казачьих сотников, и, имея многочисленные стада, он был прославлен своим богатством[41], был он человек умный, но с умом, направленным на злое, предприимчивый хитрец и отважный воин. А жительствовал он в Чигирине, принадлежащем гетману Конецпольскому. Гетман разгадал его: он знал, что под сладкими словами скрывались «семь мерзостей в сердце его»[42] и что в душе он замышлял злое, как вообще в привычках православных. Так, они представляются любящими евреев, ведут с ними дружеские речи, утешают и увещевают мягкими словами и «льстят им устами своими и языком своим лгут перед ними, сердце же их неправо перед ними, и они не верны своему завету»[43].