Еврейские литературные сказки

Идет охотник с луком и стрелами в лес; сидит рыбарь с удочкой и сетью над чистой рекой; идет пахарь за плугом; гонит пастух свой скот на пышный луг… Вырастают со временем села…

Но подножье горы широко, сёла друг друга видеть не видят, друг о друге ведать не ведают.

Каждое строит свой мир, каждое свой мир обустраивает, как один-единственный. Каждое строит свое святилище своему одному-единственному Богу, и служит своему одному-единственному Господу…

И молят Бога, и говорят на своем одном-единственном человеческом языке.

И трудятся, и улучшают жизнь, и множатся, и поднимаются понемногу на хребет высокой горы, вожделенной горы…

Медленно — вместе с пшеницей, овсом и рожью — идет пахарь; бегут перед ним виноградные лозы; все выше, по камням и скалам, прыгает пастух вслед за дикими козами; по рудной жиле упрямо идет в глубину рудокоп…

И еще выше восходят иные…

Это те, кто, вместе со всем своим добром и двором, не может усидеть на месте…

Это тоскующие души, тоскующие по вышине, по самой высокой вышине.

Бывает, откладывают удочку и лук со стрелами, выходят из леса, покидают берег реки… Бывает, выпускают из рук заступ и косу, оставляют плуг, роняют ножницы и скорняжный нож, идут прочь из виноградника, отбрасывают топор, поднимает глаза от рудной жилы к солнечному свету… Оставляют на Божью волю диких коз — и восходят…

Вершина горы тянет к себе…

В каждом селе есть тоскующая душа или души — они восходят…

Восходят…

И чем выше, тем уже хребет горы: блуждают они и однажды встречаются.

Встречаются…

И печальной становится сказка, когда доходит до этого места… и страшной…

Печальные истории — кровавые распри…

Прядет, прядет себя сказка:

В каждом селе есть тоскующая душа или души…

Тоскуют они по вершине горы…

По вольным ветрам, по сильным орлам… По широкому, вольному небу, потокам ясного света, по прекрасным рассветам тоскуют…

Вершина горы тянет к себе…

И по одному идут они, переходят границы полей… Проходят под сводами виноградников… По краю железных копей пробираются…

По камням и скалам, распугивая диких коз…

Впившись тоскующими глазами в самую высокую вышину, блуждают они, впивая настороженным слухом шорохи высот — и однажды встречаются…

Встречаются и — пугаются.

И недоверчиво, удивленно смотрят друг на друга, и отступают…

Из разных мест пришли, по разным дорогам шли, по-разному одеты, по-разному подстрижены, в разных шапках…

Запинаясь, приветствуют друг друга и произносят «Доброе утро!»

Каждый произносит на своем языке, своем единственном языке… Голоса их звучат друг для друга чуждо, резко, не по-людски, враждебно… Каждому кажется, что другой бранится.

«Он оскорбляет меня, он проклинает!»

Стоят они друг против друга:

— Ты человек? Ты веришь в…

И оглашают имя Бога, одного-единственного Бога…

Звучат на разных языках два имени Божьих, и каждый думает о другом:

«Говорить — говорит он не по-человечески, и веровать — верует он не в Бога».

И готовится к распре…

Каждый призывает перед распрей на помощь своего Бога…

На разных языках говорят они, разные имена называют.

Каждый говорит: «Он смеется надо мной и богохульствует!»

Или: «Он служит иному Богу, ложному Богу, злому Богу!»

И тут вспыхивает ненависть, и оба готовы биться насмерть, и начинается драка…

И один побеждает, и побеждает один-единственный Бог.

И побежденный проклинает или благословляет своего Бога — и падает…

Катится тело побежденного под гору, под гору… И красит кровью свой путь по горе, по хребту высокой горы…

И, благодаря своего Бога на своем языке, восходит победитель все выше и выше…

Число тех, кто тоскует в селах, и число тех, кто встречается и сражается на хребте горы, растет день ото дня.

Растет тоска, что гонит их все выше и выше… И растет гнев против тех, диких, которых встречают на пути, против диких зверей, которые не верят в Бога, у которых ложный, злой Бог, которые бормочут на нечеловеческом языке…

И каждый раз все выше и выше восходит человек со своим гневом! И вместе с человеком все выше и выше восходят кровавые распри…

И каждый раз все ближе к вершине горы сражаются…

И мертвые тела побежденных скатываются все чаще и чаще, и со все большей высоты, под гору, под гору… И, катясь, раздираются в кровавые клочья и лоскутья об острые камни и скалы; и все чаще и чаще струится кровь под гору, под гору; течет, поит и красит красным хребет горы…

Благодаря падающим вниз останкам богохульников, все! тучней и тучней земля у подножья горы; все тяжелей, все благословеннее колосья пшеницы и ржи; сочней и ярче виноградные грозди, слаще их сок… Все гуще трава под копытцама диких коз, и все больше молока дают стада, и все жирней оно…

И тоскующий победитель благодарит Бога — и восходит…

И дальше сказка рассказывает:

И все множатся села у подножья горы. И тоскующих по вышине все больше. И все больше их восходит…

Но опасен, и с каждым днем все опаснее, путь наверх: к могучим орлам и вольным ветрам… И к рассветам, и к простору высоких небес…

Все больше варваров и богохульников идет по хребту горы.