Еврейские судьбы: Двенадцать портретов на фоне еврейской иммиграции во Фрайбург

Наиболее эффективной формой собирания такого архива стали видеоинтервью, проведением и обработкой которых пишущий эти строки – при технической поддержке общины – занимался в 2013–2014 гг. Часть из них в своем изначальном виде выкладывалась на сайт общины. Избранные фрагменты из пяти таких интервью стали как бы эмпирической основой для традиционного вечера, ежегодно отмечаемого во Фрайбурге в одном из старейших и красивейших его зданий – так называемом «Альте Кауфхауз» – на Соборной (она же рыночная) площади Фрайбурга. Это происходит каждый год 27 января – в День памяти жертв Холокоста (годовщина освобождения Аушвица советскими войсками).

В 2014 году этот вечер назывался так: «1939–1945: еврейские судьбы. Видеоинтервью и беседа с историком Павлом Поляном». Перед беседой были показаны фрагменты видеоинтервью, взятых у Софьи Пятовой, Эмиля Этлиса, Анны Резник, Нелли Познер и Эдуарда Бердичевского. Вечер открыли вице-бургомистр и директор телерадиканала SWR, модератором всего вечера был историк Андреас Меккель.

После этого вечера, собравшего не просто полный, а переполненный зал (тех, кто опоздал на пять и более минут уже просто не пропускали) многие члены общины задумались о судьбах и историях своих семей: в общину стали нести разнообразные материалы о себе и о своих родственниках. Продолжались и сами интервью, и материал продолжал копиться. Тогда же родилась и идея рубрики «Еврейские судьбы» в берлинской русскоязычной газете «Еврейская панорама»: рубрика прижилась – на протяжении 2014–2016 гг. в газете опубликованы газетные русскоязычные версии всех 12 очерков, составивших эту книгу.

3

По существу, мы имеем дело с небольшой, но представительной социологической выборкой. Все герои 12 нижеследующих очерков тесно связаны с Фрайбургской еврейской общиной, и лишь двое к постсоветской еврейской иммиграции лично не принадлежат, но все же тесно с нею связаны. Так, Клаус Тешемахер, исконно немецкий еврей, возглавлял Фрайбургскую общину в 1990–1992 гг., то есть в то самое горячее время, когда в нее «постучались» самые первые из приехавших – на свой страх и риск – советских евреев. А Эли Клиглер, румынский по рождению еврей, приехал в Германию из Израиля примерно тогда же, когда и первые постсоветские евреи, с тех пор – пусть и с перерывами – связав свою жизнь с Фрайбургом.

Персонажи всех остальных 10 очерков – выходцы из бывшего СССР. В книге они расположены в порядке своего возраста.

Так, Анне Резник – старейшей из них – в 2017 году исполняется 100 лет, а самому юному – Филиппу Пятову, родившемуся в 1991 году, – столько же лет, сколько самой этой эмиграционной волне. Зато Филипп – один из трех «ветеранов» эмигрантской жизни в Германии, куда он перебрался в годовалом возрасте, на пару недель раньше Софьи Пятовой, своей бабушки. В том же 1992 году перебрались сюда и Вайнберги. Четвертая по иммигрантскому «стажу» – Анна Резник – приехала в 1996 году, а большинство остальных – между 1998 и 2001 гг. Подавляющее большинство уезжало вслед за детьми и осело в непосредственной близости от них (исключения тут только Вайнберги, Львовы-Бродские и Бердичевские).

Шестеро героев – из России, с преобладанием петербуржцев (Пятовы, Пескины, Познер) над москвичами (Резник и Поляны). Еще трое героев – из Украины, в том числе из Киева (Бердичевские), Одессы (Вайнберги) и Запорожья (Львовы-Бродские), и один из Молдавии (Этлисы). Интересно, что по местам их рождения расклад существенно иной: только ленинградцы Нелли Познер и Филипп Пятов, москвич Марк Полян родились там же, откуда эмигрировали. Родиной многих других оказалась Белоруссия – Минск (Анна Резник), Пуховичи под Минском (Софья Пятова), Полоцк (Белла Полян) и Городок (Лев Пескин). Двое приехавших из Украины там же и родились, но в других городах: Эдуард Бердичевский – из Киева, а не из родного Житомира, а Мирон Львов-Бродский – из Запорожья, а не из родного Днепропетровска. А несколько человек «предпочли» родиться и не в СССР вовсе, а в Румынии: Аркадий Вайнберг (в Балте) и Эмиль Этлис (аж в Бухаресте!), да и Эли Клиглер – уроженец Черновиц, в 1941 году ставших уже советскими, – хлебнул лиха и от румынской власти, пусть и оккупационной. За этими скупыми данными о местах рождения и местах эмиграции (место их иммиграции – Фрайбург и окрестности – совпадает у всех) прячутся сугубо индивидуальные траектории еврейских судеб, отмеченных, как правило, колоссальными маршрутами и тысячами намотанных при этом километров. Эта несколько искусственная, точнее, навязанная им всем сверхмобильность напрямую связана и с немецким вторжением в СССР (для наших героев, если они не попали в гетто или блокаду, обернувшихся «всего лишь» эвакуацией в глубь СССР), и с государственным советским антисемитизмом, вечно толкавшим многих с места на место в поисках мест учебы или работы, где евреев «брали».