Еврейский мир

Хотя эти процессы напугали многих советских евреев, они не смогли приостановить дальнейшего расширения активности евреев внутри страны и содействовали подъему международного движения в поддержку советских евреев. На первом крупном показательном процессе в 1970 г. рассматривалось дело группы ленинградских евреев, которые задумали захватить самолет и покинуть на нем страну. Это решение было продиктовано отчаянием, а попытка захватить самолет предпринята только после того, как члены этой группы потратили годы на безуспешное стремление покинуть СССР законным путем. Двое руководителей этой группы были приговорены к смерти, остальные — к длительным срокам заключения. После протеста со стороны мировой общественности смертные приговоры были отменены.

Из ленинградских узников совести наиболее известен Йосеф Менделевич, который даже в невообразимо трудных условиях тюремного заключения, длившегося свыше десяти лет, продолжал оставаться евреем, соблюдающим религиозные предписания.

Щаранский был арестован в 1977 г. Поскольку он был обвинен в государственной измене и приговорен к смертной казни, его дело вызвало беспрецедентную международную реакцию. «Таймc» и «Ньюсуик» на самых видных местах публиковали материалы о московском диссиденте, а президент Джимми Картер публично опроверг выдвинутое советской властью обвинение Щаранского в сотрудничестве с ЦРУ. На протяжении полутора лет между его арестом и судебным процессом Щаранский отказывался подчиниться требованиям коммунистических следователей признать себя виновным и стал символом еврейского героизма. Его последнее слово, произнесенное в советском суде, который приговорил его к тринадцати годам заключения, стало широко известно во всем еврейском мире. Многие зачитывали его вслух во время пасхального «седера»:

«Пять лет тому назад я подал заявление о выдаче мне разрешения на выезд в Израиль. Сейчас еще дальше я от своей мечты, чем был когда-либо. Казалось бы, это должно явиться поводом к сожалению. Но дело обстоит совершенно иначе. Я счастлив. Я счастлив оттого, что жил честно, в мире со своей совестью. Я никогда не изменял своей душе, даже под страхом смерти… Свыше двух тысяч лет еврейский народ, мой народ, был рассеян по белу свету. Но где бы ни были евреи, где бы ни находились они, каждый год они повторяли: «В будущем году — в Иерусалиме». Сейчас, когда я дальше, чем когда-либо прежде, от своего народа, от Авиталь (его жены), и меня ожидают долгие тяжкие годы тюремного заключения, я говорю, обращаясь к своему народу, к моей Авиталь: «В будущем году — в Иерусалиме!» Что касается суда, от которого требовалось вынести предрешенный приговор, то суду я не скажу ничего».

Находясь в тюрьме, Щаранский не раз объявлял голодовку и отказывался сотрудничать со своими тюремщиками в любой форме. Его жена Авиталь, которая была выпущена из страны в 1974 г., прилагала постоянные усилия, чтобы добиться освобождения мужа, и затратила девять лет на поездки по всему миру, повсюду убеждая политических деятелей и евреев не ослаблять давления на советские власти и заставить их выпустить ее мужа. Под воздействием международного давления советские власти выразили готовность освободить Щаранского при условии, что сам он лично попросит сделать это из гуманных соображений. Он отказался. В феврале 1986 г. Щаранский был наконец освобожден. Советским властям явно надоело оказываемое на них давление, и они надеялись, что освобождение этого наиболее известного политического заключенного отвлечет внимание от остальных, которые все еще лишены свободы. Выйдя из заключения, Щаранский опубликовал замечательные мемуары «Не убоюсь зла», где рассказал о своем судебном процессе и пребывании в заключении, став одной из выдающихся личностей среди проживающих в Израиле бывших советских евреев.

В 1988 г. политика Михаила Горбачева привела к освобождению большинства евреев — узников совести.

Глава 233 Поправка Джексона — Вэника. Ослабление напряженности

В 70-е гг. одним из немногих истинных лидеров американских евреев был сенатор-нееврей из штата Вашингтон Генри Джексон. Подлинный либерал и последовательный антикоммунист, Джексон воспринимал судьбу советских евреев как свою собственную. Вместе с конгрессменом Чарльзом Вэником из штата Огайо он внес поправку Джексона — Вэника, которая лишала СССР статуса наибольшего благоприятствования в торговле — до тех пор, пока СССР не разрешит беспрепятственный выезд своих евреев. Свидетельством согласия Советского Союза с этой поправкой должна была стать эмиграция не менее 60 тысяч евреев в год. Есть своего рода ирония в том, что еврей — государственный секретарь Генри Киссинджер — наиболее резко выступал против этой поправки, убежденный, что она столь же вредна для Америки, как и для советских евреев. Киссинджер считал, что, поскольку СССР не допустит, чтобы его внутренняя политика определялась американским конгрессом, поправка, скорее всего, приведет к обратным результатам и сокращению еврейской эмиграции.