Еврейский вопрос Ленину

Мошко сумел отгородиться от ненавистных ему соплеменников. Как и его сыновья, он выкрестился, и, принимая во внимание, кем были его крестные, можно предположить, что в Житомире он был на хорошем счету у государственных чиновников среднего звена. Его предложения достигли благосклонного царского слуха. В каком-то смысле Мошко сделал карьеру, и даже успешную карьеру, отмеченную неуклонным движением вверх и заметным духовным ростом. Он перебрался из Староконстантинова, который он почитал забитым еврейским местечком, в губернский град Житомир. Он отверг презираемые иудейские мерзости и принял высокочтимое им наиправославнейшее христианство. Кроме того, он, безусловно, преуспел как выдающийся доносчик, так сказать, классик жанра, который успешно оболгал евреев черты оседлости.

Пророчества мадам Финкелынтейн достигли небесной канцелярии в слегка усеченном виде и были удовлетворены лишь отчасти. Мошко умер православным, но для евреев он оставался ничтожным подхалимом, местечковым обывателем, лебезящим перед государственной властью. Даже крестившись, теперь уже в роли Дмитрия Бланка, до конца своей жизни он оставался Мошко Бланком, евреем, страдающим от клинического самоненавистничества, — индивидом, который даже свою ненависть к бывшим соплеменникам мог сформулировать только на идише. Впрочем, ему делает честь, что он помог двум сыновьям получить врачебную специальность, хотя их личный и профессиональный рост никак не связан с бланковским еврейским самоненавистничеством. Дмитрий и Александр жили на другой планете.

Теперь мы зададимся вопросом, унаследовал ли правнук Мошко Бланка какие-нибудь черты своего дальнего родственника, которого он никогда в жизни не видел.

Глава третья Ленин, евреи и власть

^{Шмуц третьей главы Юлий Мартов (Цедербаум), 1917. Из коллекции Д. Заславского. С любезного разрешения Алексея Литвина.}

^{Владимир Ленин (Ульянов), фото 1895 г. Из полицейского досье 1907 г. ГАРФ, ф. 1742, оп.1, д. 37 015, л. 1. С любезного разрешения ГАРФ.}

В июне 1870 г. родители Ленина Мария Бланк и Илья Ульянов приехали в деревню Кокушкино с новорожденным сыном. В это лето пять дочерей Александра Бланка, зятья и многочисленные внуки съехались в их семейном имении. У них давно стало традицией проводить каникулы в Кокушкино. Однако на этот раз Мария Бланк и Илья Ульянов приехали по особому поводу — показать двухмесячного Владимира шестидесятишестилетнему дедушке, опытному врачу, специалисту-акушеру, занимавшемуся также натуропатией и бальнеологией. Крещеный, хотя и обрезанный Александр Бланк внимательно осмотрел своего необрезанного крещеного внука и нашел его в отличной форме и добром здравии. Что почувствовал, о чем подумал Александр Бланк, осматривая внука?

Д-р Бланк был доволен. В его прохладных опытных руках лежало теплое двухмесячное существо. Второй после Саши внук! Дочерей у д-ра Бланка было много — пять! А его единственный сын, психически неустойчивый, покончил с собой. Но вот теперь у него будет двое внуков — мальчишек. Да, он был горд. Владимир — так назвали мальчика — родился в семье дворянина среднего достатка. Илья Ульянов был инспектором народных училищ в ранге действительного статского советника и получал жалованье от Министерства народного просвещения. За внука можно было не беспокоиться: родители вполне могли обеспечить ему достойную жизнь. Мария Бланк и Илья Ульянов принадлежали к образованному культурному слою России. Их семейная жизнь казалась устойчивой и предсказуемой, будущее Владимира — безоблачным и прекрасным.

Бланк не мог не радоваться, что на долю внука не выпадет тех испытаний, которые выпали на его долю, сначала когда он был Израилем, а затем Александром: он имел в виду нравственные страдания из-за взбалмошного отца в Староконстантинове; ссоры отца с матерью в Житомире из-за крещения детей; гнусные подозрения коллег и дурное обращение со стороны начальства в Смоленске, Казани и Перми. Д-р Бланк даже пожалел, что его собственный отец, Мошко Бланк, ныне покоящийся в мире, не дожил до того, чтобы подержать на руках православного мальчика, родившегося у Бланков далеко от проклятой черты оседлости. Д-р Бланк был уверен, что маленького Володю Ульянова ждет совсем иная судьба. У него, разумеется, не будет проблем с латынью. Отучится в хорошей гимназии. Станет врачом или юристом. Будет жить в Санкт-Петербурге, повидает мир.