Еврейское остроумие

Рабби Яков-Ицхак из Люблина, известный как Провидец, сказал однажды: "Злодей, который знает, что он злодей, мне более по душе, нежели праведник, который знает, что он праведник".

Глава еврейской общины Брест-Литовска решил уволить шамеса, служку в синагоге, и попросил рабби Йосефа-Бер Соловейчика, чтобы тот уведомил об этом шамеса.

— Я не стану этого делать, — ответил раввин. — А чтобы вы поняли почему, расскажу вам аналогичный случай. Знаете, почему Бог личноповелел Аврааму принести в жертву сына своего, Исаака, почему не передал Свою волю через ангела? Открою вам секрет: на самом деле Бог попытался было устроить дело через ангела. Только ангел сказал Ему: "Я не пойду к Аврааму. Если хочешь зарезать человека, так будь добр, сделай это Своими руками!"

Бедный резник никак не мог сам решить, кошерное ли мясо заколотой им коровы. Он спросил раввина, и тот без колебаний ответил: "Мясо — кошерное".

Другой раввин, который при этом присутствовал, возразил:

— Ты ведь прекрасно знаешь, что Рамо ( аббревиатура: Рабби Моше Иссерлес, 1520–1572)вынес бы другое решение!

— Знаю, — ответил раввин. — Но перед лицом небесного суда лучше уж я выступлю против Рамо, чем против нищего резника!

Шутливая версия этого анекдота гласит: "Лучше уж я пойду против Рамо, чем против обидевшегося осла".

Мудрец сказал человеку, который очень скромно держался: "Не стоит так принижать себя! Для этого ты вовсе не так велик".

У евреев Восточной Европы раввин был прежде всего не проповедником и исполнителем обрядов, а третейским судьей в самых разных конфликтах, ритуальных и правовых, которые он старался рассудить в соответствии с духом Талмуда.

Приходит к раввину женщина. Она хочет разводиться со своим мужем. Он не работает, ей приходится самой зарабатывать на жизнь, а муж отнимает у нее деньги да еще колотит ее.

Раввин листает свои фолианты, потом объявляет:

— Я не могу благословить тебя на развод. Твой муж ведет себя правильно. Ибо написано здесь: муж должен отдавать жене своей то, что он заработал. Он это и делает: зарабатывает побои — и отдает их тебе!

Молодая женщина, рыдая, приходит к раввину. Они живут с мужем у ее отца — и оба бьют ее почем зря.

Раввин вызывает к себе отца.

— Твой зять, — говорит он, — известный всему городу грубиян. Но ведь ты человек богобоязненный. Как же ты дошел до того, что бьешь собственную дочь?

— Рабби, — отвечает отец, — я делаю это только для того, чтобы досадить своему зятю. Ах, ты колотишь мою дочь? Так вот же тебе: я буду колотить твою жену!

Два студента иешивы спорят, можно ли курить, изучая Гемару? Не сумев прийти к общему мнению, они идут к ребе.

— Ребе, — спрашивает один, — можно ли курить, когда изучаешь Гемару?

— Ни в коем случае! — с негодованием отвечает ребе.

— Ты неправильно спросил, — морщится второй студент. Надо спрашивать так: "Ребе-лебен, можно ли, когда куришь, изучать Гемару?"

— Ну конечно! — с воодушевлением отвечает ребе.

Еврей жалуется раввину: ему не дают покоя мыши, они развелись дома в огромном количестве. Раввин просит дать ему день на раздумье. Потом он советует еврею:

— Положи немножко афикомена (кусочек мацы; по старинному обычаю, афикомен съедали перед концом пасхальной трапезы, после чего ничего больше уже нельзя есть) перед каждой мышиной норкой. Мыши съедят афикомен, после этого им нельзя будет есть, и в доме станет тихо.

Еврей, не убежденный этими словами, возражает:

— Рабби, но мыши ведь не знают наших законов!

— Еще как знают! — заверяет его раввин. — Они весь мой Шулхан Орух сожрали.

— Рабби, мы с семьей живем в такой тесноте! — жалуется еврей.

Раввин, поразмыслив, спрашивает:

— У тебя есть куры, коза?

У еврея есть и куры, и коза.

— Приведи их в дом, пускай там живут.

— Да нам и так повернуться негде!

Но раввин непреклонен.

Через пару дней еврей снова приходит к раввину и чуть не плача умоляет его:

— Позвольте мне увести животных обратно в хлев!

Раввин разрешает. Спустя некоторое время он спрашивает еврея:

— И как у вас дома теперь?

— Рабби, — говорит еврей, сияя, — теперь мы живем, как во дворце!

Бедный еврей спросил у раввина, можно ли на Пейсах, сидя за сейдером, произносить благословение не над вином, а над молоком.

— Нет, — ответил раввин и дал ему три гульдена.

Свидетель этого разговора спросил:

— Он же не просил у тебя денег!

— Ты что, не понимаешь? — сказал раввин. — Если вместо вина он собирается пить молоко, значит, он не может позволить себе купить для праздничного стола не только вина, но и кусочка мяса. А если он такой бедный, надо ему помочь.