Еврейское остроумие

— Что касается первого вопроса, то я просто сказал им, что я дедушка Геббельса, и меня сразу посадили на самое почетное место. А почему я все время покачивал головой? Видите ли, господин рейхсканцлер: в память об освобождении из египетского плена мы едим мацу, в память об освобождении от персидского министра Амана мы едим в день Пурим хоменташн (сладкие пирожки с маком). И вот я размышлял, какое кушанье будет у евреев после вас…

После вторжения нацистов в Польшу отчаявшийся хасид приходит к своему ребе и спрашивает:

— Ребе, ведь будущее вам открыто. Скажите, когда наконец Гитлер умрет?

— Точной даты я не знаю, — отвечает ребе. — Но одно я знаю совершенно точно: в тот день будет праздник.

Вскоре после прихода к власти нацистов берлинские евреи пытались вложить свои сбережения в дорогие антикварные вещи. Торговец предметами искусства пришел к своему лучшему покупателю, богатому банкиру, осторожно открыл принесенную с собой шкатулку и сказал:

— Я принес вам нечто особенное: посмертную маску Франца Листа.

Банкир долго разглядывал маску, потом спросил:

— А чего-то вроде этого с лица Гитлера у вас нет?

Один еврей сидит на скамейке в парке и читает еврейскую газету. К нему подсаживается другой еврей, раскрывает номер нацистской газеты "Фелькишер беобахтер" и говорит:

— Я читаю эту газету для успокоения. Еврейская газета переворачивает мне всю душу: погромы в Венгрии и Польше, преследования евреев в Румынии, террор в Палестине… А из этой газеты я узнаю, что мы, евреи, — самые богатые и могущественные люди на земле и что нам принадлежит вся власть в России и Америке.

Два еврея идут вечером по улице. Оглянувшись, они замечают сзади двух штурмовиков.

Один говорит другому:

— Давай пойдем быстрее.

— Да ничего они нам не сделают, — отвечает тот.

— Ничего нельзя знать заранее. Их двое, а мы одни.

Генерал фон Людендорф произносит в мюнхенской кофейне антисемитскую речь:

— Евреи и только евреи виновны в поражении Германии!

Тут к Людендорфу подходит господин с еврейской

внешностью и вежливо говорит:

— А я и не знал, господин генерал-фельдмаршал, что вы еврей!

Немецкая школа вскоре после прихода к власти нацистов.

— Как твое имя, Хинрихс (учитель обращается к ученикам по фамилии)?

— Бальдвин.

— А твое, Хартвиг?

— Кнут.

— А твое, Розенцвейг?

— Вы будете смеяться, господин учитель: Адольф.

Урок истории.

— Хинрихс, скажи мне: почему Германия проиграла войну?

— Потому что в германской армии были евреи. Они были трусами. Бежали с поля боя. Поэтому Германия потерпела поражение.

— Хорошо. Хартвиг, назови еще причины.

— Евреи сидели в интендантской службе. Они были ворами. Они украли весь провиант. Поэтому Германия проиграла войну.

— Очень хорошо. Розенцвейг! Назови мне еще какие-нибудь причины.

Розенцвейг встает и робко произносит:

— Евреи сидели в Генеральном штабе…

Учитель взрывается:

— Ты, сопляк, жидовский выродок! В германском Генеральном штабе никогда не было евреев!

Ученик Розенцвейг, со слезами на глазах:

— Извините, господин учитель, разве я, сохрани Господь, сказал, что евреи сидели в германском Генеральном штабе? Это во французском Генеральном штабе сидели евреи. Поэтому Германия потерпела поражение.

— Что ты знаешь о древних германцах, Мориц? — спрашивает учитель.

— Только самое лучшее!

Учитель задает вопрос:

— Мориц, к какой расе относятся евреи?

— К семитам.

— Хорошо. А немцы?

— К антисемитам.

— Сейчас у нас будет учебная воздушная тревога, — говорит учитель. — Я считаю до трех — и все прячутся под скамейками. Раз, два, три!

Все прячутся, только один Мориц спокойно сидит на своем месте.

— Мориц! Ты что, не слышал? Воздушная тревога!

— Ну, господин учитель! Разве вы никогда не слышали о героях?

1933 год. Учитель спрашивает:

— Мориц, каким ты представляешь себе Третий рейх?

— Таким, какой он есть.

В самом начале "тысячелетнего рейха". Повсюду вывешены флаги, как это часто случалось в ту пору. Учитель спрашивает первоклассников:

— Дети, скажите-ка мне, почему сегодня вывешивают флаги?

Никто не знает. Учитель возмущен:

— В классе учится сын гауляйтера, сын крайсляйтера, дети других высших чинов — и никто не знает?

Тут поднимает руку Самуэль Кон.

— Вот видите, дети, — говорит учитель, — вам должно быть стыдно. Только Кон знает почему. Итак, Сами, почему сегодня вывешивают флаги?

— Потому что так приказано, господин учитель!

Урок Закона Божьего в младших классах. Пастор спрашивает, кто первый человек на свете. Фрицхен полагает, что Адольф Гитлер.

— Неправильно, — говорит пастор, — хотя мысль неплоха сама по себе, но все-таки неверно.

Учитель задает тот же вопрос Герману и Генриху, но их ответы его тоже не устраивают. Тут руку поднимает Мориц (тогда ему это еще разрешалось) и говорит:

— Господин пастор, если бы можно было упомянуть неарийца, то я, пожалуй, мог бы кое-кого назвать…

Нацистские времена. Двое евреев встречаются на улице.

— Господин Кон, у меня для вас две новости. Одна плохая и одна хорошая.

— Пожалуйста, сначала хорошую!

— Гитлер умер.

— Какое счастье! А теперь вторую, плохую.

— Первая — неправда!