«Еврейское засилье» – вымысел или реальность? Самая запретная тема!

Служить своему государству — выгодно. Государство Российское и простолюдина возведет в дворянство за заслуги, и дворянина продвинет, если достойный, если признает это государство и ему честно служит. Оплата трудов может быть скромной, но ведь и с голоду никак не скончаешься.

Многие политические евреи тоже имеют очень скромные деньги — прожиточный минимум своей страны, и только. Но у них есть надежный источник существования в нашем мире, охваченном безработицей и неуверенностью. Не будь его — пришлось бы думать о себе самим.

Дворянин может не служить Государству Российскому, если рассорился со своей верхушкой или своим правительством. Особенно если есть какой-то источник существования. Так демонстративно жили за границей или безвылазно сидели в имениях недовольные Екатериной или Александром. Ведя такой образ жизни, они не наживали новых имений, но ведь и с голоду не умирали.

Так и еврей, даже имеющий все основания войти в международную бюрократию, может в нее не входить. Может, если считает неправильной и несправедливой политику верхушки этой бюрократии? Тех, кто играет роль и Правительства, и высшей титулованной аристократии невидимого, не обозначенного на карте Государства Еврейского.

Михаэль Дорфман все время подкалывает правительство Государства Еврейского, посмеивается над его нравами: так делал во Франции Вольтер, а в Российской империи — Чаадаев. Дорфман живет в пределах этого Государства, но не служит ему.

А Израэль Шамир и Норманн Финкельштейн фактически живут за пределами этого государства и конфликтуют с ним. С «обычным» государством, имеющим свою территорию, проще — выехал за его пределы, и все. Но ведь и эти двое не признают над собой юрисдикции международных еврейских организаций, и даже воюют с ними… Как воевали с Российской империей Герцен или князь Кропоткин.

При завоеваниях в бой идут мелкие, малозначащие — они и получат гроши, даже если будет победа. Грета Беер и Гизелла Вайссхаус — это как оренбургские помещики, которые получали страшные раны, несли огромные тяготы, а в старости доживали во флигельках деревни на девятерых помещиков.

Захваченные у башкир земли и отбитые у мятежников сокровища делили генерал Панин и Державин. В нашем случае отнятое у банкиров Швейцарии распределял «генерал» Стюарт Айзенстат. Вместе со столичными чиновниками Джерри Левиным и Авраамом Инфельдом, меценатом и управляющим.

Политические евреи порой рассуждают, что ничего они не могут выбирать: жизнь выбирает за них. Антисемиты их гнетут, эсэсовцы за ними гоняются, весь мир на них, несчастненьких, ополчился…

Неправда!

Всегда есть выбор, есть согласие признавать себя евреем — субъектом политики. То есть становиться политическим евреем и идти на службу Государству Еврейскому.

Злые нацисты и ужасные эсэсовцы держали в Освенциме родителей Норманна Финкельштейна. Но он живет в мире, где его национальность — просто факт его биографии, наряду с цветом волос и соотношением роста и веса. Еврей — но не политический.

А другой узник Бухенвальда, Эли Визель, не устает повторять на каждом шагу, что евреи — особенные, отличаются от всех остальных, необыкновенные и всегда были объектами преследования. Антисемитизм, по Визелю, неискореним и иррационален. И невозможно даже понять, что такое антисемитизм, потому что сама попытка понять — это уже антисемитизм. «Нас преследуют уже 2 тысячи лет. Почему? Без всякой причины!» — всплескивает ручками Визель.

Визель преподавал в Йельском, Бостонском, Джорджтаунском университетах и везде боролся за то, чтобы борьба евреев стала основным содержанием их борьбы. Еще больше он известен своей общественной деятельностью и своими книгами, о чем Финкельштейн отзывается так: «Бессовестный защитник израильских преступников, бездарный писатель, актер с вечно готовой слезой, оплакивающий жертвы за сходную плату в двадцать пять тысяч долларов за выступление плюс лимузин».

Наверное, это Финкельштейну просто завидно. Как и раввину Исмару Шоршу, который определил идею уникальности Холокоста как «светскую разновидность идеи избранного народа».

«Не за свой (несуществующий) талант писателя или за отстаивание прав человека выдвинулся Визель, — говорит Финкельштейн. — Он безошибочно поддерживает интересы, стоящие за мифом о Холокосте». А «эксплуатация Холокоста используется для оправдания преступной политики Израиля и американской поддержки израильской политики. Вымогательство денег в европейских странах во имя «нуждающихся жертв» унижает жертвы нацистского геноцида».

Финкельштейн приводит нью-йоркскую шуточку: если сегодня газеты оповестят о «ядерном холокосте, уничтожившем треть планеты», назавтра появится письмо Эли Визеля в редакцию под заголовком: «Как вы можете равнять?!»

И Финкельштейн, и Шамир против создания «особого параноидального духовного климата в Израиле и в еврейских общинах». А Визель этот «климат» насаждает. Он возглавлял Президентскую комиссию по Холокосту, в 1980–1986 годах был председателем Американского мемориального совета по Холокосту.