Европа. Акт 3-й

Палач глянул вниз, на колышущегося с толпой парня и с явном удивлением спросил:

— И как? Получается?

— Нет — с улыбкой сказала Лина. — Он не способен пробить ни тебя, ни тебя, ни меня — Лина ткнула пальцами в обоих по очереди, затем показала на себя.

— Так он и меня «щупает», — повышая голос возмутился Первый.

— И меня, — ответила Лина и продолжила, — но это и хорошо. Одного мы знаем. Это и великолепно. Сейчас мои люди уже работают над его личностью. И еще. Он думал о янтаре. Оказывается, янтарь может помешать выполнить процесс сканирования. Ему может помешать. Не знаю, как там другим, а такие точно есть. Не все инкубаторские, но такие среди них есть. Он много всякого думал. Кстати, янтарь мне лично не мешает. Наоборот, я подпитываюсь им. Это как солнце в руках держать. — Лина вытянула из кармана амулетик с большим кусочком янтаря, в котором виднелся застывший мотылек. — Я у охранника только что взяла. Он в руках его крутил. И, внезапно, человеку захотелось подарить эту прелестную штучку мне. Не смог удержаться от внезапного порыва и остался от свершенного счастлив.

— Этот, там, в низу, он чувствует присутствие янтаря, или как это там у него? — спросил Палач.

— Нет, он думал про стену. Когда эта мандаринка не может кого-то просканировать, то чувствует как-бы стену перед мозгом человека. Я поняла, что для него не важно, это стена от янтаря, или сам человек такой. Это ему непонятно. Но самое смешное в том, что мне наоборот легче работать в присутствии янтаря. Особенно такого, с мотыльком.

— Ну хоть что-то позитивного сегодня произошло — устало сказал Первый. — мозги просто закипают от всей этой паранормальщины. Так, Палач, организуй моим доверенным охранникам такие-же камешки. И пускай в камнях тоже мошки плавают. Мало-ли. Хоть динозавра туда засунь. Если Лине в плюс, то им, возможно — в минус. Будем надеяться. Проинструктируй, чтоб не светили ими на людях. Не знаю…. В трусы пускай зашьют… Это я образно. Без паранойи, но действовать надо осторожно. Все! По коням! Расскажи Лине о твоем люсе-инженере. Работаем! Кстати, Лина, после разговора с люсом — собирайся на таможню. Больше некому доверить такую поездку… Да! Сестру с собой возьми. Я ее к тебе в подчинение отписываю. Сейчас же приказ будет. Все про оружие узнать! Срочно! Так что после встречи — сразу на вертолет. К Энди я своего человечка пошлю. Она уже там будет. Палач, дай им дознавателя, из талантливых. Всеми разрешениями снабди. Если надо — пускай по кускам рубают, — но все разузнать! Я же на таможне тревогу объявлю. Пускай всех соберут. Причину придумаю. К этой «мандаринке» шпиков приставь. Посмотрим что за тип, может на кого и выведет. Хватит, размендальничались. Время добра заканчивается.

АРТУРО РАЙ

Артуро еще был на работе. Не в департаменте, а в Инкубаторе, где у него был отдельный кабинет. 17 часов, конец рабочего дня. Все планы надень уже выполнены, можно уже ехать домой. Более того, Гонсуэло Гинес, управляющий Инкубатором — уже уехал. Уехал он по личному заданию и должен через час-другой явиться к Артуро, прямо на усадьбу и доложиться о результатах. Размышления задерживали Артуро в этом кабинете. В нем было два окна. Одно, полупрозрачное, зеркальное — выходило на улицу. Оно было стандартного размера и из него виднелся один из въездов в «Квартал Департаментов». Там, то и дело, подымался и опускался шлагбаум. Охрану обеспечивали служащие «Службы Палача». Все в стандартной пятнистой форме, под цвет асфальтной мостовой. Проверялись все въезжающие автомобили, конные экипажи, верховых заставляли спешиваться. Велорикшам приходилось останавливаться и высаживать своих пассажиров. Люсов в «Квартал Департаментов» пропускали только по пропуску, подписанному лично Палачем. Таких среди наёмных велорикш не было. С другой стороны кабинета, почти на всю стену, растянулось такое-же полупрозрачное зеркальное окно в центральный зал Инкубатора. Там сновал немногочисленный персонал. Колбы, колбы, колбы, провода, трубочки и трубы. Все колбы с плодами тоже полупрозрачные, но зеркалом внутрь. Плод виден, а плоду ничего не видно.