Европа. Акт 3-й

— Я встречалась недавно с таким. Он сам смог восполнить пробелы своего образования. Но обида у него осталась. Глубокая обида. На уровне мести, мысли о которой его мучили каждый день. Такой и может организовать бунт. И это будет бунт тупых и злопамятных людей. Они чуть грамотны, но ограничены. Таким можно влить в голову что угодно. И ели уж они во что-то поверят, то могут горы свернуть. При этом, пагубность, смертоносную губительность данного бунта они не поймут. Вернее поймут, но потом, кода даже им станет жить в 100 раз хуже. Но и тогда они не признают свои тупость заблуждений. Они будут искать себе оправдания. Находить крайних и виноватых. И снова и снова будет проносится кровавая волна. Мы опять спустимся во Времена банд. А может и хуже.

— Да… картиночку вы нарисовали…

В дверь постучались, Лина ответила: «Входите!» (машинально берясь за ручку пистолета во внутренней кобуре).

В комнату вошел Один из дознавателей, Освальд Рибер. Высокий коренастый блондин. На вид эму лет 30, хотя все его навыки родом из одной из школ ЦРУ в Германии. Он уколотый. И опыт, и выдержка у данного человека — просто безграничны.

— Лина, там экземпляр привезли. В подвал котельной потянули. Прямо в мешке. — Освальд улыбнулся, — у них там хорошая дознавательская обустроена. На все случаи жизни. Прямо по моим методичкам, даже лучше. Талантливые тут люди обитают. Надо парочку переманить.

— Ну да, раздевайте бедный монастырь, — в шутку возмутился Джим, — мы единственные такие, тут, на выселках. Это сейчас все спокойно. Ранее люди сутками не разгибались, работая и работая. А если случится что? Кто будет порядок наводить? Покааа вы приедете…

— Да успокойтесь, Джим, — встряла в разговор Лина, — пошли уже. Никто и никого у вас не заберет. Освальд шутит.

Джим, вставая с кресла, обратился к Освальду:

— Мы вам набор инструментов подарим, наши кузнецы недавно выковали. Очень удачно получилось. Сталь старую, подходящую нашли. Сейчас такую не плавят.

— Нууу, это уж обязательно, — растягивая улыбку довольную улыбку согласился Освальд.

*****

Люс, притянутый в мешке, оказался Джефри Маккоем. Большинство люсов монастыря имели номера вместо фамилий. Исключениями являлись, отбракованные в люсы плоды инкубатора. Данного, отбраковали довольно поздно, в 11 лет. Он был прозрачным, но способность принимать мыслеобразы у него так и не сформировалась. Поскольку уровень знаний, полученных Джефри, был приличным, то его направили по линии технически грамотных люсов автомобилестроительного направления.

Работал Джеф в ремонтных мастерских, принадлежащих монастырю. Поскольку таланта тот был недюжего, то Джеффри часто посылали для ремонта транспорта и двигателей генераторов, тому, кто заплатит монастырю за это. Деньги же за ремонт брали божеские. Естественно, что порт, таможню, и «Звезда Мерлин» обслуживались бесплатно. Все прозрачные люсы, руководством монастыря, считались надежными. Джеф мог вернуть к жизни любой двигатель внутреннего сгорания, хотя сам факт ремонта двигателя монастырским люсом (а не каким-нибудь ученным механиком), вызывал отдельное уважение к данному подразделению Инквизиции. От сюда и такие вольности. Иногда, с Джефом, даже сопровождающего монаха не посылали. Времена банд прошли, если кто хоть пальцем тронет принадлежащую кому-то собственность (не говоря уже о собственности монастыря), то простым сжиганием на костре такой человек не отделается. Это был один из основных принципов данного подразделения Инквизиции. Слишком уж опустела округа во времена банд. Было куда убегать, а Польша с удовольствием принимала бежавших.

Чтобы скрыть то, что Джеффри «расшифрован», его «послали» на срочный ремонт трактора к одному из фермеров. У данного фермера Джеф всегда ночевал и возвращался только через день, а то и через два. Так что его отсутствие ни у кого подозрения не вызовет. А то, что сообщники где-то рядом, можно и не сомневаться. К ремонтным гаражам подъехал рабочий автобус, кузов которого был явно склепан из частей фюзеляжа самолета. Джеффри, привычно, сел на заднее сидение. В месте с ним загрузили ящик с инструментами и запчастями. По пути, присутствующие в автобусе монахи его связали и упаковали в мешок. Дело сделано и никто посторонний этого не заметил. Посторонних, не доверенных и не проверенных руководством монастыря не допускали. Приезжие из Рима были объявлены внеочередной комиссией Палача. Во всем монастыре и принадлежащих ему коммерческих предприятиях наводился полнейший шмон. Лишние люди были заняты от утра и до вечера. Причем не без пользы самому монастырю.

*****

В ту часть подвала котельной, в которой находилась допросная, вела замаскированная лестница. Вход к ней скрывался за дверью одного из железных шкафов, расставленных у стен котельной. К чему такие тайны, Лине было не понятно. «Возможно, это эхо старых времен. Монастырь ведь один из самых старых в Европе.» — Подумала она, но уточнять не стала.