Читаем Европа нового времени (XVII—ХVIII века) полностью

И все же у англичан не было полной уверенности в том, что стремление к личному преуспеянию, свободе «для себя» наряду с ослаблением узды традиционной кальвинистской морали не приведет к анархии, развалу общества. Горький, кровавый опыт революции и гражданских войн середины XVII в. напоминал им об опасностях, проистекающих от уравнительных требований неимущих низов. С другой стороны, распущенность королевского двора времен Реставрации также служила предостережением, что безудержный гедонизм высших классов деморализует общество и готовит возврат к тирания и папству. Многие англичане готовы были прислушаться к пророчеству Гоббса, что лишь Левиафан в состояния оградить общество от постоянных проявлений эгоистических страстей. Тем более что исторический опыт казалось бы подтверждал его справедливость.

Следовательно, Просвещение в Англии столкнулось со сложнейшей этической проблемой: как уберечь эгоизм от саморазрушения, как обеспечить порядок в индивидуалистическом обществе? И просветители сделали много, чтобы решить эту проблему не только в теоретическом, но и практическом плане. При этом они должны были учитывать две существенные черты английского общества XVIII в. Во-первых, растущее самосознание социальных низов, которые, добившись своих гражданских прав, отнюдь не были склонны раболепствовать перед верхами. Отвергая грубые, неправовые методы подавления народных масс, просветители закономерно должны были сделать ставку на своеобразный диалог с ними. Во-вторых, растущий общественный вес и влияние так называемых средних слоев. Ускорение темпа развития английской экономики в XVIII в. было во многом обусловлено расширением потребительского спроса этих слоев, а следовательно — и ростом их благосостояния. В условиях коммерциализации досуга, литературы, искусства, даже науки они получили возможность, голосуя своим кошельком, оказывать все большее влияние на развитие культуры, некогда находившейся под почти безраздельным контролем традиционных элит.

Выработанные просветителями способы социализации эгоизма были разнообразны. Один из главных заключался в том, чтобы приобщить к ценностям Просвещения всех, кто независимо от происхождения трудом, знаниями, гражданскими поступками или богатством доказал свою способность их принять. Непреодолимых социальных препятствий осуществлению этого плана просветители не видели. Хотя инициатором просветительского движения были действительно представители элитарных групп состоятельных классов, провозглашенные ими ценности в принципе носили общечеловеческий характер. Апеллируя к разуму, просветители как бы признали несущественность всех прочих — национальных, родовых, социальных — различий между людьми. Добиваясь влияния на все общество, они действовали исключительно убеждением. Как никто другой, они понимали силу печатного слова и поэтому главное внимание уделяли пропаганде своих взглядов в литературе, публицистике, периодической печати. Но широким основанием их культурно-образовательной деятельности служила благотворительность, посредством которой они распространяли свое влияние на общественные низы. Не случайно, что эпоха Просвещения ознаменовалась появлением большого числа благотворительных учреждений, таких, как школы, больницы, приюты и т. д., которые существовали на пожертвования частных лиц.

Повышению влияния просветителей на широкие массы способствовала известная открытость образа жизни высших классов, элитарные слои которых являлись носителями высших ценностей. Дело было не только в том, что их представители, занимаясь какой-либо профессиональной деятельностью, соприкасались с простонародьем. Важно было ставшее привычным для Англии XVIII в. постоянное перемешивание классов, которым сопровождались различные формы коллективного досуга и политической жизни — спортивные зрелища, театральные представления, народные гуляния, избирательные кампании и т. д. Благодаря прямому контакту с просветительской элитой более широкие слои населения получали возможность первоначального, хотя и чрезвычайно поверхностного, приобщения к новым ценностям посредством подражания ее вкусам, привычкам, предпочтениям.

Перейти на страницу:

Все книги серии История Европы

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука