Европа в войне (1914 – 1918 г.г.)

В этом процессе социал-демократия ни в каком смысле не отождествляет себя с внутренно-противоречивыми империалистическими методами разрешения назревших общественно-исторических задач. Но столь же мало, если не меньше, может она противопоставить империализму, а тем более тем прогрессивным историческим потребностям, которые он эксплуатирует, голую национальную идею. Было бы действительно жалким мещанским утопизмом a la Эрве думать, что судьба европейского и всемирного развития будет окончательно обеспечена, если государственную карту Европы привести в соответствие с ее национальной картой, если, игнорируя географические условия и экономические связи, разбить Европу на более или менее законченные национально-государственные клетки. Франция или Германия приближались в прошлую эпоху к типу национального государства. Это нисколько не воспрепятствовало ни их колониальной политике, ни их нынешним планам передвижения границ до Рейна или до Соммы. Самостоятельная Венгрия или Богемия или Польша будут точно так же искать выхода к морю путем нарушения прав других национальностей, как ищет его Италия за счет сербов, или сербы за счет албанцев. Помимо пробужденной капитализмом национальной демократии, которая стремится к сплочению возможно большего числа элементов нации в одну экономически-культурную общность, остается самый этот капитализм, который стремится всюду, где он пустил корни, раздвинуть как можно шире пределы внутреннего рынка, найти как можно более благоприятные выходы к мировому рынку, наложить свое господство на области с аграрным складом хозяйства. Национальный принцип не есть для национального капитализма ни абсолютная идея, ни последнее увенчание здания. Это только трап для нового скачка – в сторону мирового господства. Если на известной стадии развития национальная идея является знаменем борьбы против феодально-партикуляристского варварства или чужеземного военного насилия, то в дальнейшем, создавая самодовлеющую психологию национального эгоизма, она сама становится орудием капиталистического закабаления более слабых наций, незаменимым орудием империалистического варварства.

Задача состоит в том, чтобы сочетать автономистские притязания наций с централистическими потребностями хозяйственного развития.

II

Социал-национализм всех, и прежде всего себя, поразил своим могуществом: почти без сопротивления он овладел в первую эпоху войны сильнейшими партиями и организациями пролетариата. Но наряду с этой внезапно обнаружившейся силой стоит его чрезвычайная, прямо-таки постыдная идейная убогость. Ни одной серьезной попытки теоретически свести концы с концами! Решения и действия, от которых зависят жизнь и смерть социализма, объясняются и оправдываются противоречивыми и случайными соображениями, в которых освободившийся от всякой теории политический глазомер играет важнейшую роль. Основным доводом, обосновывающим социал-националистическую политику рабочей партии, является идея «защиты отечества». Но до сих пор никто из социал-патриотов не дал себе труда толком объяснить, чему собственно в отечестве грозит опасность и что подлежит защите. Французский социалист говорит о республике и революционных традициях: он защищает прошлое. Немецкий патриот ссылается на свою могущественную национальную индустрию как базу социализма: он защищает настоящее. Наконец, наш отечественный социал-националист, который «твердит зады и врет за двух», ссылается на интересы дальнейшего экономического развития России: он защищает будущее. Каждый из них делает с большей или меньшей решительностью попытку провозгласить свой «национальный» интерес высшим интернациональным интересом человечества. Но такие попытки вносят в дело только еще более безнадежную путаницу. Одно из двух: либо интернациональный интерес требует разгрома Германии (или России), – и тогда незачем говорить о защите отечества, потому что ведь есть на свете люди, которым Германия и Россия приходятся отечествами. Либо же, наоборот, защита отечества есть самостоятельный принцип политики пролетариата, – и тогда безнадежной является попытка сочетать эту задачу с общеобязательной линией поведения интернационального пролетариата. Ибо защита одного отечества предполагает посильное сокрушение другого отечества.