Европа в войне (1914 – 1918 г.г.)

Но вот ко дню возобновления думской сессии правительство опубликовывает сразу девять законов,[204] изданных правительством помимо Думы в порядке знаменитой 87-й статьи.[205] Законы о налоге на военную прибыль, о помощи пострадавшему от войны населению, о наказуемости лиц, работающих в общественных организациях, о надзоре над акционерными компаниями, об акцизе на табачные изделия и проч. – все эти законы Штюрмер совершенно готовыми преподнес Думе в день ее открытия, как доказательство того, что правительство отлично справляется с потребностями войны и без содействия господ народных представителей. А правая пресса только пояснила этот жест, потребовав немедленного прекращения думской сессии – за полной ненадобностью. Одновременно Штюрмер подал царю докладную записку о том, что земский и городской союзы, обслуживающие тыл войны, совершают слишком широкие операции и потому должны быть введены в пределы. Военно-промышленные комитеты, как жалуется Гучков, «переживают тяжелое время», – это как раз, когда занялась заря «побед»! – а всякие общественные съезды признаны нежелательными.

Было бы грешно требовать от царского правительства более ясной постановки вопроса: новых слов Штюрмер, конечно, не выдумал, но ему, слава богу, и со старыми хорошо. Что скажут, однако… социал-патриоты? Более смышленые промолчат или поведут речь о засилии Гогенцоллерна и его юнкерства в Германии, а простоватые, разумеется, заявят: мы ждем твердых поступков от прогрессивного блока! Социал-либеральные фальсификаторы марксизма еще раз повторят: кадетская партия в тупике! Теперь или никогда! – и даже пригрозят разувериться окончательно в либеральной буржуазии, если та не вступит на путь «решительной борьбы».

Но социал-либеральные фальсификаторы марксизма, они же ныне социал-патриоты, представляют собою только ноющий зуб либеральной буржуазии: на самостоятельное существование они совершенно неспособны, и их угрозы разрывом сами по себе не могут тревожить патриотический сон г.г. Милюковых.

Беспокойство в сердце политиков прогрессивного блока и их бюрократических партнеров идет совсем из другого источника. Об этом лучше всего свидетельствует внезапный прилив интереса у Думы к рабочему вопросу. Целых три законопроекта из области социального законодательства извлечены из архива и поставлены в порядок дня: об обеспечении рабочих и служащих министерства финансов на случай профессиональных заболеваний, о введении женской фабричной инспекции и о нормальном отдыхе торговых служащих. Законопроекты имеют совершенно частичный и притом скаредный характер. Но запоздалая торопливость, с какою третьеиюньцы ставят эти разрозненные осколки социального законодательства в порядок дня, лучше всего свидетельствует, где – по немецкому выражению – жмет сапог. Дума, которую правящая реакция третирует сейчас, как выжатый лимон, пытается в самом унижении своем помочь реакции, выливши три ведерка законодательного масла на волны рабочего движения. Но господа кандидаты в министры общественного доверия меньше всего пользуются доверием пролетариата. Робеспьер[206] когда-то говорил, что демократия – это организованное недоверие. Углубить и организовать недоверие пролетариата и дать этому недоверию действенное выражение – такова сейчас задача революционной социал-демократии.

«Наше Слово», N 143, 21 июня 1916 г.

Л. Троцкий. УРОКИ ПОСЛЕДНЕЙ ДУМСКОЙ СЕССИИ

Последняя сессия Государственной Думы шла в атмосфере, насыщенной трупным запахом. Мы не о тех трупах говорим, которые должны служить оградой «государственного единства» империи и вместе мостом к Константинополю… сколько их, кстати, этих трупов? скажет ли нам когда-нибудь это хоть приблизительно наша жалкая и вороватая государственная статистика?.. нет, мы говорим о запахе политического трупа, о смраде, исходящем от прогрессивно-империалистического блока вообще и его левого, кадетского фланга, в частности.