Европеец

Menschen giebts, die rasch und gl"ucklich,
Alles treffen in der Welt;
Was sie reden, das ist schicklich;
Was sie treiben, das gef"allt.

Kommen stets am rechten Tage;
"Uberall passt ihr Gewicht;
Und in ihrer Hand der Wage
Zittert und bewegt sich nicht.

Stets gewinnen sie im Lieben,
Wenn ihr Einsatz noch so klein;
Und die Lustigen und Tr"uben
Miissen ihre Beute sein.

Was sie bilden — das ist Leben!
Was sie sagen — Poesie!
Ohne Klagen — ohne Streben
Virtuosen nennt man sie!

Kaum m"ocht' ich mit ihnen tauschen,
Die so hoch und sicher gehn!
Will an Einer Th"ure lauschen
Will vor Einem Herde stehn.

Muss ich auch oft fast verzagen:
«Du verdienst nicht ihre Wahl!»
Ach, die s"usse Luft zu wagen
W"urzet selbst des Zweifels Qual.

Sch"uchtern bring ich die Gedichte,
Die ich fern der Holden sang —
Vor dem holden Angesichte
Harr'ich der Entscheidung bang.

Neidet mich, ihr Virtuosen!
Wenn nur Eines ihr gef"allt!
Wenn sie mir des Mundes
Rosen Liebevoll entgegenh"alt!10*

Нет сомнения, что в этой песенке много красот, которые обнаруживают истинный талант. Однако, не во гнев Менцелю, многие стихи в ней доказывают еще незрелость и неопытность дарования. Так, напр., слово Virtuosen здесь не настоящее. Стих: Zittert und bewegt sich nicht, представляет двойной смысл; т. е. Zittert nicht und bewegt sich nicht11*, или: Zittert nur, aber bewegt sich nicht12* Кроме того, многие стихи слабы, а конец слишком обыкновенен. Но Мендель между своими похвалами не упоминает о других недостатках, кроме дурных рифм, следовательно, мы в нраве заключить, что его рецензия писана пристрастно, и хотя много можем ожидать от Пфицера, но не во всем поверить на слово его рецензенту.

b) Северно-американский сенат

Вашингтон избрали как самое приличное место для американского сената. Палата представителей очень во многом не сходна с английским нижним парламентом: не только в архитектуре и украшениях, но и в самом ходе дела. Члены нижнего парламента стеснены в старинной, длинной зале, где, однако же, голос говорящего явственно слышен, когда он несколько возвышается над обыкновенным разговорным тоном. Скамьи уставлены рядами, возвышающимися один над другим; посетители сжаты в маленькой, узкой галерее.

Вашингтонская палата представителей, напротив того, великолепная полукружная зала 96 футов в ширину и 40 футов в высоту. Вдоль по ее полукругу стоят четырнадцать мраморных колонн, доходящих до самого потолочного свода и под капителями красиво убранных фестонами из красной камки. Галерея для публики возвышена около 20 футов над полом залы и занимает пространство за колоннами. Внизу, в середине залы, сидит оратор, от кресел которого семь ходов в виде лучей ведут к окружности, а представители одноцентральными полукружиями сидят против оратора — так, что все вместе похоже на половину паутинного круга. Все члены сидят на красных, мягких креслах, а перед ними письменные столы с перьями, бумагой и выдвижными ящиками, от которых у них ключи.

Эта красивая зала, или лучше сказать, этот амфитеатр неудобен для говорящих. Если б это действительно был театр и если бы зрители сидели на местах членов, а актеры не находились бы в коридоре или в пустом пространстве за оратором, то все было бы хорошо, потому что голос оратора всегда слышен очень явственно. Но когда захочет говорить член палаты, то это ему всегда стоит труда. Я говорил с одним из них об этом недостатке, и он признался, что в этом случае польза принесена в жертву красоте; «но вы согласитесь, — прибавил он, — что эта ошибка не часто повторяется в Америке».