Европейское право

Данный вывод поддерживается и в решениях служб институтов ЕС. Декларация дополнена Заключением юридической службы Совета от 22 июня 2007 г. (документ 11197/07): «Практика Суда ЕС свидетельствует об основополагающем характере принципа верховенства этого права. По мнению Суда, упомянутый принцип неразрывно связан с особой природой Европейского союза. На момент вынесения первого решения в рамках устойчивой судебной практики (решение от 15 июля 1964 г. по делу 6/64 Costa v ENEL) данный принцип не упоминался учредительными договорами. Аналогичная ситуация сохраняется и в настоящее время. Тот факт, что указанный принцип текстуально не будет включен в будущий договор, не внесет никаких изменений в существование упомянутого принципа, ни в действующую правоприменительную практику Суда».

Принцип прямого действия находится в тесной связи с принципом приоритета права ЕС и заключается, во-первых, в отсутствии необходимости трансформации источников европейского права в национальное право, т. е. совершения государствами внутригосударственных процедур для вступления в силу источников европейского права. Неприменение обязательных норм права ЕС или их неполное или ошибочное применение квалифицируется как нарушение действующего права и влечет за собой ответственность. Во-вторых, принцип прямого действия означает возможность непосредственного (прямого) применения источников европейского права к правоотношениям с участием физических и юридических лиц государств – участников ЕС. Прямое действие имеет место как в горизонтальных отношениях – отношениях между однопорядковыми субъектами права (юридическое лицо – юридическое лицо), так и в вертикальных отношениях – отношениях между разноуровневыми субъектами права (орган государственной власти – юридическое лицо).

В отличие от принципа верховенства права принцип прямого действия обладает ограниченным характером, поскольку применим в отношении определенных источников европейского права. Так, нормы учредительных договоров, непосредственно закрепляющие права и обязанности государств и их субъектов, имеют прямое действие (к ним относятся, в частности, нормы о запрещении количественных ограничений, в сфере свободного передвижения лиц, услуг и капиталов, таможенных пошлин, правил конкуренции и др.). Примером такого рода норм выступают положения ст. 34 Договора о функционировании Европейского союза: «Между государствами-членами запрещаются количественные ограничения на импорт, а также любые равнозначные меры». С другой стороны, норма ст. 7 того же Договора «Союз заботиться о согласованности между различными направлениями своей политики и деятельности с учетом всей совокупности своих целей и в соответствии с принципом наделения компетенцией» непосредственным действием не обладает. Как уже отмечалось выше, к такого рода нормам относятся нормы-принципы, нормы, формулирующие ценности, цели и задачи Европейского союза.

В соответствии с ч. 2 ст. 288 Договора о функционировании Европейского союза «регламент является обязательным в полном объеме и подлежит прямому применению во всех государствах-членах».

Иная ситуация сложилась с другим источником вторичного права – директивой. Согласно ч. 3 ст. 288 Договора о функционировании Европейского союза «директива имеет обязательную силу для каждого государства-члена, которому она адресована, в отношении результата, которого требуется достичь, но оставляет в компетенции национальных инстанций выбор формы и способов достижения». Таким образом, по общему правилу нормы директивы подлежат трансформации в национальное право в сроки, определенные в ней для различных государств-членов. Формы и способы трансформации государства определяют самостоятельно в соответствии с национальным конституционным правом и сложившейся законотворческой практикой. Государства должны обеспечить соблюдение на их территории норм директивы, имплементированных в национальное право. В случае несоблюдения государством срока на имплементацию нормы директивы приобретают вертикальное прямое действие.