Евротур. Бешенство. Первая редакция

Еще немного поразмыслив, Томаш решил выдвигаться в сторону Старого Города, к месту встречи с Адрианом, и заодно попробовать найти машину получше и решить вопрос с оружием. Он оделся тепло и основательно — отцовские непромокаемые ботинки, старые джинсы, вязаный свитер, ветровка, шарфик и кепка, полный набор. Теперь погода не будет так досаждать.

С собой он взял только пистолет и фонарик. Наталья смотрела на его приготовления с таким видом, точно вот-вот разревется, а Барбара делала вид, ничего не замечает. Лишь когда Томаш уже встал в дверях с оружием наизготовку, она сочла нужным дать ему хоть какое-то напутствие, незаметно промокнув влажные глаза рукавом свитера.

— Сын, умоляю, береги себя, отец на тебя очень рассчитывает.

— Да, конечно, — пробормотал Томаш, он вдруг почувствовал себя неловко. — И если связи не будет — не переживайте. Потихоньку все отключается, даже Интернет. Так что без света вот-вот будем сидеть.

Первым делом, выйдя на лестничную площадку, надо немножко послушать. Нет подозрительных звуков? Вроде бы нет, ну и прекрасно! Томаш включил свет, замотал предварительно опрысканным одеколоном шарфом нос, и пошел вниз, вытянув перед собой руку с пистолетом.

На весь подъезд воняло мертвечиной. Главный образом смердела та старуха, с которой Томаш разделался позавчера, но к ее вони добавлялась и вонь тех, кто умер в своих квартирах. Таких, как стало понятно теперь, тоже хватало.

Дождь сильно ухудшал видимость, но мешал он не только Томашу, но и зомби, так что здесь счет равный. Больше всего он боялся внезапного нападения, когда заводил машину, но никакого движения в округе заметно не было.

Первым делом оружие, решил Томаш, и направился в сторону полицейского участка на улице Белой. Нужно было проехать около пяти километров, почти весь путь лежал через приснопамятную Грюнвальдскую Аллею. Захотелось сделать небольшой крюк и вернуться на роковой перекресток, с которого началась Гданськая чума. Пришлось включить фары, ибо в кромешной тьме был риск напороться на какое-нибудь препятствие. Так, конечно, для зомби заметнее, но зато в определенном смысле безопаснее.

Автомобили стояли на тех же местах, что и в тот самый вечер. Когда Томаш проезжал мимо, в его голове вихрем пронеслись страшные моменты того дня, которые он уже вряд ли забудет. Вот выпрыгивает из скорой помощи первый зомби, а вот зараженная медсестра терзает припозднившегося пьянчугу. И ведь их было всего лишь двое! Потом, конечно, были и другие, в аэропорту и на вокзале, но началось с двоих.

Дождь усиливался. Зомби практически не было видно — пару раз их силуэты мелькали где-то сбоку, но Томаш несся по пустой улице с огромной скоростью, включив дальний свет. У самого полицейского отделения он выключил фары и плавно заехал на парковку.

Те копы, что охраняли вчера супермаркет, наверняка вымели отсюда все подчистую, но Томаш все же решил проверить. Если не получится, по пути к месту встречи с Адрианом есть еще отделение.

Вместе с дождем пришел и ветер, резкий и порывистый. Его Томаш ощутил сразу же, стоило ему выйти из машины — холодные капли градом ударили в лицо, заставив опустить козырек кепки чуть ли не на глаза. Направляясь ко входу в отделение, Томаш напряженно водил глазами из стороны в сторону. Что, неужели никто даже не попытается напасть? Слабовато как-то.

Дверь полицейского участка была закрыта, но не заперта. Томаш постарался бесшумно открыть ее, но дверь все же предательски скрипнула. Он затих и прислушался. Черт, где-то в помещении раздался шорох. Может, крысы? Да откуда же в полицейском участке будут крысы, это наверняка зомби.

Перед Томашем возникла новая дилемма — включать фонарик и рисковать привлечь целую кучу тварей или попробовать прокрасться незамеченным? Чушь какая, все равно заметят и набросятся. Надо было почитать в Сети, может, у них нюх какой-нибудь обостренный, как у собак, или слух. Что ж, теперь поздно.

Свет фонарика осветил широкий пустой коридор и ряды закрытых дверей. Руки дрожали, на лбу выступил пот. Томаш вошел, закрыл дверь. Ступать осторожно, не шуметь, поднять пистолет чуть повыше.

Источник шума оказался справа, в «обезьяннике», который Томаш сперва и не заметил. Там слабо трепыхался зомби, распластавшийся на полу.! Томаш навел на него фонарик, и в глазах твари зажегся недобрый огонь. Зараженный начал в бессильном гневе царапать бетонный пол и злобно пялиться на Томаша. Он что-то хрипел, похоже на слова.

Что? Ему не послышалось? Томаш присел рядом с решеткой и навострил слух. Точно! Среди неразборчивых, бессмысленных звуков, которые хриплым шепотом вырывались изо рта зомби, несколько раз явственно проскочило всемирное известное польское ругательство.

— Арррр… Гхххх… Куррррва.

— Ну, ты, сукин сын, — спокойно спросил его Томаш. — Понимаешь меня?

— Ррррр… Куррррва… Убью… Арххххх…

Томаш помотал головой. Ничего себе, у них что, мозг еще как-то работает? Или слова выскакивают в случайном порядке с примерным соответствием ситуации? Хрен его разберет.