Эвтаназия

Я поспешила к боксу, где оставила Костину «тойоту». Там действительно было шумно. Правда, сотрудники парковки слегка ошиблись: это была совсем не сигнализация, это вопил одуревший от долгого сидения в тесном контейнере Султан.

Я быстро открыла машину и вытащила кота из контейнера.

— Это не сигнализация, — объяснила я подошедшему дежурному. — Кот мой не любит оставаться один.

— Зачем же вы, гражданочка, животное так мучаете, — попенял мне дежурный.

— Так с котом-то в магазин нельзя. Я думала, что быстро обернусь, да заблудилась. Очень у вас тут архитектура сложная, — врала я.

Парень важно кивнул, признавая правоту моих слов. Я села в машину и попыталась запихнуть Султана обратно. Он сопротивлялся. Конфликтовать с котом мне было совсем ни к чему — парень вовсе не торопился на свой пост, а продолжал стоять и наблюдать за нами.

— Не хочет? — посочувствовал мне дежурный. — Вот скотина.

— Он у меня хороший, — вступилась я за кота, — просто не любит в клетке сидеть.

— А кто несвободу любит, — философски заметил дежурный и, слава богу, отправился восвояси.

Как только он ушел, я предприняла еще одну попытку усмирить Султана. Две минуты возни, две свежие царапины на руках — и я отказалась от этой мысли.

— Ты победил. — Я взяла изувера на руки. — Сейчас мы вместе пойдем снимем деньги, а потом вернемся за машиной.

Мы поднялись по эскалатору в здание торгового центра, где на нас тут же наехала тетка-уборщица.

— Вы что, не видите? — визжала она, тыча пальцем в картинку на двери (перечеркнутая голова собаки). — Животных сюда нельзя.

— Мы уже уходим, — миролюбиво ответила я.

Почему-то тетка восприняла мое дружелюбие как проявление слабости и завопила еще сильнее:

— Давайте-давайте, а то я сейчас охрану позову…

Произнося это, она очень неосторожно приблизилась к нам. Султан, доселе молча слушавший теткины крики, неожиданно проявил активность, выгнул спину и зашипел. Тетка сначала не обратила на это внимания. Свою ошибку она поняла, лишь когда подошла совсем близко, размахивая мерзко пахнущей тряпкой. Очередной взмах, резкий рывок — и тряпка уже в лапах у Султана.

— Эт-то что? — Она уже не орала, а спрашивала заикающимся полушепотом.

— Он не любит, когда повышают голос. Плохо реагирует. Вы бы лучше отошли, а я попробую вашу тряпочку у него отобрать. Если не отдаст — не обессудьте.

Тетка шарахнулась от нас в сторону, подхватила ведро и быстро-быстро пошла прочь.

— Пора сматываться, — шепнула я Султану, взяла его в охапку и выскочила на улицу.

Глава 24

Площадь Киевского вокзала… Бабушка рассказывала, что давным-давно на этом месте была просто лужайка. Зимой на ней лежали сугробы, а когда в город приходила весна, лужайку заселяли цыгане, приехавшие в Москву «на заработки». Целый день по площади бегали чумазые босоногие дети и выпрашивали у прохожих мелочь, а смуглые женщины в цветастых оборчатых юбках разводили наивных горожанок, обещая «рассказать всю правду» по линиям руки. Бабушка тоже один раз купилась на это. Она спешила в институт, но была остановлена крупной золотозубой дамой в ядовито-розовой юбке.

— У тебя есть печаль на сердце, — дама схватила бабушку за руку. — И зовут твою печаль Андрей.

По удивительному стечению обстоятельств бабушка в тот момент действительно испытывала нежные чувства (которые, по молодости лет, принимала за единственную и главную любовь всей своей жизни) к разведенному мужчине по имени Андрей. Естественно, что такое совпадение бабушку удивило, и она не сделала того, что следовало бы сделать, — не выдернула руку.

Дама в розовой юбке мельком посмотрела на бабушкину ладонь и выдала дополнительную информацию:

— Андрей этот женат или был женат, и у него двое детей.

Все это также соответствовало истине. Бабушка уверилась, что вот сейчас она узнает все о своей будущей жизни, поэтому беспрекословно достала кошелек, вынула из него все деньги и отдала смуглолицей даме.

Остальное бабуля помнила плохо. Дама еще что-то говорила, подошли еще три смуглянки, тоже в ярких юбках. Они по очереди рассматривали бабушкину ладонь и переговаривались между собой на незнакомом языке. Очнулась бабуля в метро. Сумка была при ней, но денег в кошельке не было; пропали также часы, сережки и золотое колечко с изумрудом. В милицию она обращаться не стала — было стыдно, что ее, девушку из приличной семьи, без пяти минут квалифицированного специалиста, обманули неграмотные тетки.