Эвтаназия, или Путь в Кюсснахт

— Тогда до завтра? — улыбнулся он и ушел.

* * *

Утром Анна отправилась на экскурсию. Она была одна. Видимо, фирма предпочитала обеспечивать своих клиентов индивидуальными осмотрами. А, может, просто других желающих не нашлось. В машине с ней был только гид, он же и шофер.

Анна столько слышала о красотах Швейцарии, что была даже немного разочарована. Хотя в целом неплохо.

После экскурсии она едва успела вернуться в номер, как в дверь постучал Сергей.

— Пойдемте со мной на минуточку? — уютно, по-домашнему, спросил он и пояснил: — К врачу. Это ненадолго.

Анна чувствовала себя немного уставшей, но потащилась за ним.

Врач, на этот раз худой и долговязый, тоже задавал Анне какие-то вопросы, просматривая бумаги, лежавшие перед ним. Потом поднялся, подошел к стеллажу и, взяв одну из нескольких пластиковых бутылочек, похожих на те, в каких продают минералку, протянул ее Анне.

— Вот, это ваше… э-э, лекарство… — словно смутившись, сказал он. — Надо выпить всё.

«Ага, наверное, новенький. Еще не привык», — чуть ли не со злорадством подумала Анна. А потом вдруг испугалась:

— Как, уже сегодня?

— Нет-нет, что вы, — быстро заговорил врач. — Это мы по приезде клиенту выдаем. А вам уж решать, когда его принимать? И принимать ли вообще. Еще целая неделя в вашем распоряжении…

— Что ж, понятно, — сказала Анна, поблагодарила доктора и отправилась к себе, неся в руках заветную бутылочку.

Снова зашел Сергей с тем же дежурным вопросом:

— Что желаете на ужин?

Еще минуту назад Анна не могла даже подумать о еде, но сейчас неожиданно для себя и, как ей показалось, задорно (увы, это ей только показалось) воскликнула:

— Что ж, кутить — так кутить! Шампанского. И устриц, если можно. Я их никогда не пробовала. Говорят, они вкусные…

Сергей удивленно посмотрел на эту женщину с серым лицом и с не вполне симметричным лихорадочным румянцем на щеках. Ее взгляд показался ему полубезумным, но он, как и положено вышколенной обслуге, бесстрастно сказал:

— Боюсь, что устриц у нас в меню нет. Но если хотите, мы закажем их в соседнем ресторане. Тут недалеко.

— Нет, не надо. А можно вместо устриц пирожные? Только послаще.

Сергей снова что-то пометил в блокнотике:

— Ваш заказ принесут через два часа. Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

— Тогда позвольте пожелать вам доброй ночи.

Анна ничего не ответила. По щелчку дверного замка она поняла — ушел.

* * *

Ровно в семь раздался стук в дверь. Служительница в кокетливом переднике вкатила тележку с ее заказом, ловко и бесшумно открыла бутылку и собиралась поставить ее и блюдо с несколькими пирожными разных сортов на стол.

— Нет, оставьте на тележке, если можно, — попросила Анна.

— Разумеется, — ответила девушка по-английски. — Что-нибудь еще?

— Нет, спасибо.

— Тогда спокойной ночи, мадам…

Дверь захлопнулась за последним визитером в ее жизни. Анна достала бутылку с раствором нембутала, немного поколебалась, не задержаться ли здесь еще на день, но потом налила в стакан и выпила залпом.

«Ох, какой горький», — подумала она и сразу налила себе в тот же стакан шампанского, чтобы запить эту горечь. Вот оно и пригодилось. Она надкусила одно из пирожных, показавшееся ей совсем безвкусным, положила его обратно на блюдо, расстелила постель, взбила по-своему подушку, улеглась и выключила свет.

Она хотела было произнести что-то патетическое, типа «Иду за тобой!», но вспомнила, как бы поморщился Рува от такой фразы, и прикусила язык.