Езда без правил

— Не успел. — Андрей попытался улыбнуться, но вместо этого на его лице появилась какая-то уродливая гримаса.

— Это не дело, брат, — запричитал дядя Степа. — Что ж это получается? Несправедливость, больше ничего. Девять рублей твои. Бери, бери, нечего выпендриваться. Заслужил. — Он сунул три трешника в карман изрядно потрепанной куртки Андрея. Туда же он положил и взятый в залог паспорт. — Это тебе на лекарства. Не обижайся, я шучу. Детишкам чего-нибудь вкусненького купишь. Как к жене-то явишься?

— Не знаю… — Андрей опустил голову. — Расскажу ей все. Она поймет…

— Ну раз так… А то пошли ко мне, я тебя вмиг вылечу. Еще целая «чебурашка» осталась. — И дядя Степа раскрыл болониевый плащ, показывая спрятанную на груди бутылку.

— Не, я не могу, — замотал головой Андрей. — Я домой… Спасибо вам…

— Это тебе спасибо, дружок. Выручил старика, а сам вон в какую историю влип. Хочешь работать у нас? По-настоящему, на полную ставку? Я в два счета устрою.

Андрей ничего не ответил на это заманчивое предложение. Он едва уже мог улавливать, что происходило вокруг, голова кружилась, а все тело охватила ноющая, тупая боль. Кивнув дяде Степе на прощание, он толкнул стеклянную дверь метрополитена.

Когда Андрей опустился на мягкое кожаное сиденье и двери поезда закрылись, ему вдруг полегчало. Юноша не чувствовал боли, в нем кипела нестерпимая обида. Обида на самого себя.

«Сегодня был страшный, поганый день. Этот день нужно побыстрее выкинуть из головы и забыть навсегда. Ничего не было. Ни Лены, ни бойкота, ни дяди Степы… Ничего…» — Думая так, Андрей не заметил, как уснул. Его разбудил милиционер. На конечной станции…

Наташа читала, лежа на кровати, когда услышала, как кто-то тихо скребется в дверь. Отбросив книжку, она метнулась в прихожую. Что-то неприятно кольнуло ее в сердце.

На пороге, неестественно согнувшись, стоял Андрей. Глаза его были закрыты. Он опирался на косяк, с трудом удерживая равновесие. Силы его были на исходе.

— Андрюшенька! — из Наташиной груди вырвался громкий крик. — Андрюшенька, что с тобой? Только не умирай! Господи, я вызову «скорую», тебе нужно в больницу! Положи руку мне на плечо. Вот так. — Наташа подставила спину, и Андрей навалился на нее всей своей тяжестью. — Тебе совсем плохо? Прошу тебя, не молчи! Ответь мне хоть что-нибудь!

«Как тогда, в парке, — подумал Андрей. — Снова опираюсь на ее плечо».

Кое-как они добрались до комнаты. Наташа бережно опустила Андрея на кровать и хотела было уже побежать к тете Клаве, соседке, тоже дворничихе, чтобы воспользоваться ее телефоном, но парень остановил ее, крепко взяв за руку.

— Не нужно… — тихо сказал он.

— Нужно, Андрюшенька, нужно, — тараторила Наташа. — Я быстренько, я тебя не оставлю, поеду в больницу вместе с тобой…

— Не хочу в больницу… Я боюсь…

— Чего ты боишься, глупенький? Ничего плохого тебе не сделают, там хорошие врачи, добрые люди. Я же чувствовала… Чувствовала, что-то должно случиться…

— Успокойся. — Андрей все еще не отпускал Наташину руку. — На самом деле все не так страшно. Я в порядке… Вот только полежу немного, и все пройдет…

— Ты не обманываешь меня? Ты не умрешь?

— Не дождешься. — Взгляд Андрея вдруг стал ясным. — Все будет хорошо… Обещаю тебе…

Наташа некоторое время молчала, а потом разрыдалась. Слезы ручьем текли из ее глаз, плечи тряслись, она положила голову на грудь Андрея и крепко прижалась к нему.

— Что произошло? — всхлипывала она. — Где ты был?.. Кто тебя избил?.. За что?..

— Никто меня и пальцем не тронул… — Андрей пытался придумать что-нибудь такое, во что Наташа могла бы поверить. — После института… мы с ребятами хотели пойти на футбол… Хотели сократить дорогу… А там стройка, котлован вырыли… Вот я и упал…

— Не ври! Пожалуйста, не ври мне! — взмолилась Наташа. — Неужели ты думаешь, что я совсем ничего не понимаю?.. Видел бы ты себя!.. На тебе же живого места нет!

— Наташенька, милая моя, — Андрей гладил возлюбленную по распущенным волосам. — Прости меня… Прости меня за все, если можешь… Я виноват перед тобой… Ты… Ты самое дорогое, что у меня есть… Прости… Так уж получилось… Хотя, знаешь, сегодня ты можешь мною гордиться… — Андрей имел в виду только драку. Про Лену и Антона он старался не вспоминать.

На следующее утро, когда Андрей еще спал, Наташа, облачившись в свою потрепанную «униформу», взяла длинную метлу и вышла на улицу. Город, так же как и Андрей, к тому моменту не успел проснуться.

По грязному асфальту, подгоняемые холодным ветром, проносились страницы вчерашних газет, где-то слышалось фырчание первых автобусов, тускло горели электрические фонари.

«Заканчивается легкая жизнь, скоро выпадет настоящий снег и работы будет выше крыши…» — вздыхала Наташа, лениво помахивая метлой. Она уже привыкла к подобному утреннему времяпрепровождению и научилась экономить силы. Теперь она знала, какие участки нужно подметать обязательно и безупречно чисто, именно их обычно проверяло начальство, а какие можно и не подметать вовсе, все равно никто не обратит на это внимание.