Ездовой гном. Возрождение

Иеронимус величественно встал, вытянул руку и в нее тут же прыгнул лежавший за камнями внушительный посох. Он медленно кивнул, продолжая сверлить меня взглядом, и я услышал его звучный голос:

− Верно, гном. Исследую. А пока исследую – наложил блокаду. И, − маг указал посохом на курительницы, − для удобства проявил поток невидимой энергии, бьющей из этой древней плиты. Полагаю тебе есть что сказать о природе этого магического треугольника возникшего здесь, а также о происхождении иллюзий этих скульптур.

Так… Проекция алтаря, а фигуры – иллюзия. Понятно, − подумал я вслух же сказал:

− Разумеется. К гномам вернулась наша праматерь – богиня Лаверна. И эти алтари являются следствием этого факта. Теперь наш народ имеет божественного покровителя. Но прародительница гномов готова одарить своим вниманием любых разумных, чья вера не противоречит ее дарам.

Старик вновь кивнул. По тому что у него на лице не дрогнул ни единый мускул, это уже не было для него новостью. Он простер руку с посохом в сторону плиты и сказал:

− Конечно одаривать Лаверна намерена лишь взамен каких-то приношений.

Вопроса в его словах не прозвучало, поэтому я лишь согласно кивнул, подстраиваясь под его манеру ведения диалога. А старик задумчиво проговорил:

− Лаверна… Богиня убийц, воров и азартных игр. Знаешь, гном, я не уверен в полезности присутствия подобных алтарей в нашем городе.

Я возразил:

− Как вам известно, уважаемый, гномы приняли основной удар демонов в древней войне. И пострадали больше других народов. Пострадала наша репутация, и репутация Лаверны тоже. Наша праматерь изначально богиня торговли и творческого успеха, поддерживающая любых созидателей. Но она вынуждена была веками скрываться от уничтожения, поэтому стала за эту эпоху считаться еще и богиней скрытности. Не ее вина, что пользоваться ее магией начали криминальные элементы. Но теперь все изменилось. Лаверна вышла из тени и готова покровительствовать нормальным гражданам.

Тем временем стражи добежали до старика и направили острия алебард в мой живот. Стражи незнакомые, у одного за плечами лук, а у другого крест-накрест две здоровенных кривых сабли. Воспользовавшись тем что я замолчал, сабленосец вопросил, обращаясь к магу:

− Ваше благородие, мы перекрыли единственную тропу сюда, но коротышка откуда-то сверху слез… Так это, нам его вышвырнуть или зарубить?

Волшебник покачал головой и сделал небрежный жест:

− Оставьте нас. У меня есть к гному вопросы.

Стражники похоже не испытывали ко мне какой-то ненависти, потому сабленосец лишь пожал плечами, а лучник и вовсе подмигнул усмехнувшись. Они отошли в сторону, но выпускать меня из вида не спешили.

Я же одобрительно кивнул, обращаясь к Иеронимусу:

− Бдят, молодцы. Так что, уважаемый, снимите вашу блокировку? – я кивнул на отсвечивающую фиолетовыми рунами линзу, отражающую оранжевый свет.

Иеронимус подвернул бороду и уперся подбородком в набалдашник посоха.

− Лесной эльф из замка уже умудрился получить от вашей богини благословение. Однако я отвечаю за магическую защиту города и должен провести все нужные исследования на предмет безопасности.

Он вынул из рукава длинный пергамент и начал зачитывать:

При возникновении новых магических возмущений следует выяснить причины оного. Для чего надлежит наблюдать его в течении недели, не позволяя пользоваться ими во избежание…

Я с досадой воскликнул:

− Недели? Уважаемый, я же ведь прояснил ситуацию! Да и эльф, как вы говорите, прекрасно смог воспользоваться и никакого урона при этом не получил!

Маг недовольно пожевал губами и ответил, тоном записного бюрократа:

− Магические инструкции пишутся огнем и кровью. И отступать от них не следует!

Он прервал жестом мою следующую тираду, готовую сорваться с губ, словами:

− Я перекрою все три проекции Лаверны в городе. Для всеобщей безопасности граждан. Руководство в ответе!

Я упрямо нахмурился и сказал добавив в голос официоза:

− Маг воздуха, города Лозадель! Гномы не являются подданными баронства Арндского, поэтому защиты не требуют.

Иеронимус задумчиво покачал головой, но потом неожиданно кивнул:

− Гномам препятствовать я не буду. Сейчас… Не шевелись!

Он вытянул посох и дотронулся его набалдашником до моего лба. Урона от этого никакого не последовало, а маг решительно зашагал к алтарю. Затем нараспев прокричал несколько фраз на неведомом языке и грохнул посохом по камню. У земли возникло еще три фиолетовых руны, что разом взлетели и влипли в линзу, прибавив на ней магических знаков.

Холодный пронизывающий ветер дунул, пробирая до костей. Иеронимус поежился и, с досадой прищелкнув языком, проворчал:

− Все, блок изменил. Гномы могут приносить что хотят. Стража их пропустит.

Досада в его словах была непонятна, и я проследил за взглядом старца, всматривающегося вверх. Вокруг вершины горы образовалось облачко и расплылось закрывая камни. Старик вздохнул и указал посохом: