Ежедневки

Огни на соседних нарядных домах…

***

Наверное, страдаем узколобием,

Юродивой упёртостью овец,

Раз были щедро мазаны Чернобылем,

А рядом пышно зреет Островец…

***

Ударят больнее, точней попадут

В наполненный кровью загрудный сосуд

Родные, с кем раньше деля скромный дом,

Ел ложкой одною за общим столом…

***

Напрасно много долгих лет

Ищу гигантский турникет:

Он из талантливых детей

Обычных делает людей.

Сперва рисуют и поют,

Танцуют и рекорды бьют,

Но стоит турникет пройти,

Как сбиты с толку и с пути.

Мир с детства видится большим,

Где тьма неведомых вершин,

Но губит турникет кураж –

И нужен лифт на свой этаж…

***

Я могу посчитать все слова,

Что друг другу мы дарим за день,

Наберётся и сотня едва:

Этикет да в быту дребедень.

И безгласности эта печать

Неотступно дилемму несёт:

Иль нам вместе комфортно молчать,

Иль меж нами уж сказано всё…

***

Говорят, есть за этой – другая,

И, коль буду у входа стоять,

Я на этот конец с того края

Об увиденном дам тебе знать…

***

Собирается в области сердца гроза,

Первой грустью солёной лицо уже смочено:

Я сморю в нечужие пока что глаза

И по взгляду читаю, что всё уже кончено…

***

Несчастливые люди рожают несчастных детей,

И клеймом этим мечены разных эпох поколенья –

И по свету кишат миллионы бездольных людей,

Обречённых плодить по подобию новые звенья…

***

Сперва редели завтраки и ужины совместные,

За ними следом – вылазки в театры и кино,

Двуспальная на две уже распалась одноместные,

И общим остаётся лишь молчание одно…

***

Ты пахнешь рубашками старого деда,

Впитавшими дым и душок сигарет.

Давно уже нет на земле его следа,

Но он никотиновый твой трафарет…

***

Кошмары – полуночные разбойники,

Глубинных страхов преданные сброды,

Велят, чтоб незнакомые покойники

Приснились к изменениям погоды…

***

Монохромные мысли съезжают в гурьбе

Прямо в сердце из мозга по горке отвесной:

Если долго и часто копаться в себе,

Можно встретиться с чёрной пугающей бездной…

***

Горькой правды как обличье показать?

Как смягчить невыносимое прощание?

Иногда так много хочется сказать,

Что выходит лишь тяжёлое молчание…

***

Сложу в два кожаных мешка

С глубоким цветом синяка

Бессонницу, невроз, усталость,

Болезнь, трудоголизма малость,

Глядение в дисплей часами –

И пусть теснятся под глазами…

***

В конце так много хочется сказать:

Открыться и излиться до прощания.

Но речь в плену у горького молчания –

Сковала губы скорбная печать…

***

Поют о жизни, льются негой в уши

Покойники на разных языках:

Бессмертны и талантливы их души,

И музыка нетленна в их устах…

***

Штукатуркой замажу подтёки,

Подрумяню следы синяков:

Канонично избитые щёки

Ждут от добрых людей тумаков…

***

Если время грузиться прожитым пришло,

Самоедствовать из-за ушедшего,

Не печалься о том, что сбылось и прошло:

Впереди ещё много прошедшего…

***

Мне в кальковых буднях «с-восьми-до-пяти»,

Зажатых в дистресс, будто в жёсткие кольца,

Одна мотивация встать и идти –

Глоток кратковременный редкого солнца…

***

Одиночества горький недуг

Скрасит редкий, но подлинный друг,

Будет, за руку крепко держа,

Согревать, чтоб не мёрзла душа…

***

Обниму тебя за плечи

Хоть на несколько минут,

Ценность этой краткой встречи

Ротозеи не поймут.

Напоследок улыбнувшись

Нежности твоих очей,

Я уйду, не оглянувшись,

К своему, а ты – к своей…

***

Отпела уж Полночь сегодняшний день,

Вчерашней земле предала,

Невинное Завтра под Млечную сень

На сутки с собой привела,

Чтоб, жизнью испачкав, опять хоронить

В гробнице прошедших часов,

Чтоб времени ход неизменным хранить,

Былое прикрыв на засов…

***

В ежедневнике осталась

Горстка девственных листов,

На исписанных – усталость,

Шерсть накопленных хвостов.

Время дико разбежалось

В вихре зимних холодов –

Год прошёл, оставив малость:

Пару фото с парой слов…

***

Уж спилены старые ели,

Сарайчик сровняли с землёй,

Забор, под которым сидели,

На свалку пошёл со скамьёй.

Уже не скрежещут качели

На хриплых преклонных крюках,

Ковры уж своё отвисели

На пахнущих ржой турниках.

Глядит новострой по соседству

С панельно-стеклянных вершин

На двор, где отдались мы детству,

Который был раньше большим.

Из окон в ночном полумраке

Чужой разливается свет:

В знакомом с пелёнок бараке

Знакомого более нет…

*** (памяти Веры Андреевны Бышкало)

Бабушка с котом на хилой лавке

Прячется от солнца под листвой,

Выжившая в той фашистской давке,

Помнящая тот безумный вой.

Тонкими иссохшими ручьями

Тянутся к озёрам мудрых глаз

Мелкие морщины, что слезами

Щедро были смочены не раз.

Луч, прилипший к старенькой булавке,

Спит над облинялым рукавом,

Бабушка с котом на хилой лавке –

Память в скромном платье вековом…

*** (семье Бышкало, д. Княжеводцы)

Люди в доме рядом с вишней

На скрещении дорог

С чистой щедростью давнишней

Просят на родной на порог.

С почернелыми руками

От припёка и работ,

С чуть сутулыми плечами

От назойливых невзгод,

С безразмерно добрым сердцем,

С лаской и теплом очей,

Люди в доме с синей дверцей

Греют простотой речей.

В хате солнечного цвета,

Что видна со всех дорог,

Люди, что светлее света,

Благодатно дай вам Бог…

***

Кем бы она ни была,

Где бы она ни жила,

Сколько б ни жгла все мосты,

Дома ждала её ты.

Кто бы ей что ни сулил,

Как бы её ни хулил,

В лучшие только черты

Искренне верила ты.

Как бы она ни врала,

Сколько б хлопот ни несла,