Ежегодный пир Погребального братства

Но он помог мне понять, как много значат для меня Люси и эта новая жизнь, — кстати, о новой жизни! Мне давно пора открыть электронную таблицу и добить смету моей суповой лаборатории, — тут мне прислали расценки на бутылки с логотипом. Один стерилизатор стоит как чугунный мост…

Надо все хорошенько продумать. Договорился о встрече с директором соседнего супермаркета — классный мужик, обещал рассказать мне в двух словах про ценообразование и торговые сети.

Ну, за дело, Давид!

24 октября

Я узнал из местной газеты, что зоофил и козлиный душегуб наконец-то задержан! Его выследила добровольная народная дружина из животноводов и земледельцев — хитро расставила веб-камеры и денно и нощно бдила у экранов, пока не застукала его на месте преступления. Представляю его позор. Судить будут открыто, если только судья не закроет процесс из-за угрозы общественной нравственности.

Бедолага. Бедные козы. Это вдохновило меня сочинить еще один стишок для Кальве:

Кальве, мой ментор дорогой!
Прими руно козлицы белой!
Кого угодно им накрой
И ублажай, как Амальфею!
Сей скромный дар французских сел
Не значит, что ты сам — козел[39]

.

Ха-ха-ха. Мифология — забавная вещь, взять хотя бы эту историю про козу, которая вскормила Зевса. Вроде отсюда и пошло созвездие Козерога: говорят, Зевс выложил из звезд портрет своей любимой козы Амальфеи. Кстати, что там говорит мой гороскоп?

Близнецы: ваш позитивный настрой снова поможет преодолеть ситуацию, которая чревата осложнениями.

Хорошая штука — позитивный настрой.

Но настоящая перемена в нашей ситуации случилась только через несколько недель, когда выяснилась возможность вернуть ту землю, что принадлежала матери Люси, Франсуазе, на Гатинской пустоши, то есть примерно в двадцати километрах к северу от Пьер-Сен-Кристофа и «Дебрей науки», недалеко от городка Секондиньи. Это переход между равниной и перелесками, где кончается гранит и еще не начался известняк. Гатин — прежде всего страна садов и домашнего скота, довольно холмистая, вся в зеленых изгородях. Красивые сельские пейзажи. Люси много лет там не бывала, так что мы сели в Ласточку и нанесли небольшой визит тому арендатору, который тогда распоряжался фермой Мулен, — между Туэ и Севр-Нантез, на полпути от Секондиньи к Верну-ан-Гатин. Естественно, не успели мы тронуться, как Люси начала ворчать, ну и вонища у тебя в машине, это после жирного Томаса не выветрилось? Антисанитария какая! Ты видел, что у тебя в багажнике опарыши? А-а, она еще и протекает, внутри у твоего «роллса» дождь не слабее, чем снаружи! С ума сойти, у меня лужа под ногами! Может, так ты наконец научишься грести? А отвертка зачем — на случай нападения зомби? Втыкать им в глаз, как в «Ходячих мертвецах»? Короче говоря, постоянные подколы и передергивания! И не только в смысле, что машина моя воняет, негерметична, печка не работает, а кондиционер не охлаждает, — это я готов признать, согласен, но ездить прямо я умею, а не рыскаю по дороге, как язвительно говорит Люси. Это она так коварно намекает на мое вождение лодки, что в данном случае совершенно неуместно.

Мы с Ласточкой благополучно доставили принцессу с горошком по месту назначения.

И это место нас сильно впечатлило. Замечательный фруктовый сад на пологом склоне, укрытые от ветра поля; лесок, красивый и не слишком убитый фермерский дом из крупных камней, с амбаром и кучей хозяйственных построек; есть вода и, по словам крестьянина, арендовавшего землю, хороший дренаж, толстый плодородный слой, идеальная почва для разведения овощей.

На обратном пути, проведя полдня за осмотром земель, здания и инспектированием чуть ли не каждого дерева по отдельности, мы — хотя и не строя особых иллюзий насчет возврата земли, но изо всех сил перекрикивая шум Ласточкиного мотора, всю дорогу — через Силле, Ле-Бюссо и Кулонж, возвращавшую нас в Пьер-Сен-Кристоф, — строили первые замки на песке. Мы оба влюбились в это место. Колоссальный участок, просто колоссальный, повторяла Люси. Гораздо больше, чем мне думалось. Укрытый от ветра, идеально подходит для теплиц, хорошо ориентирован — на правильной стороне холма, обращенной к долине, на юг. Уклон небольшой, не слишком круто взбираться. Но там десятки яблонь… что с ними делать? Фрукты — это такая возня. Обрабатывать, бороться с червяками, со всякой дрянью, дважды в неделю собирать паданцы и т. д. Потом хранить, складировать, обязательно распродать до весны. А что, яблоки хорошо продаются?

— Ну, если вкусные, то да. А не то сделаем сок, место для хранения бутылок есть.

И вот так, мало-помалу, в том числе благодаря этим яблоням, стали приходить разные идеи.