Ёжка против ректора

— Ну, как тебе сказать. У меня было собрание педсовета, когда я почувствовал волнение, спустя секунду трансформировавшееся в отчаяние и страх. Потом снова волнение, отчаяние и, как заключительный штрих — раскаяние. И все бы ничего, но мне очень захотелось плакать. Я еле сдержался и сбежал прямо посреди доклада магистра Липта, чтобы не дай Перун, никто не увидел слезы боевого мага. Хима, солнце моё, что с этим делать?

— Расслабиться и получить удовольствие?

— И часто мне «получать удовольствие» таким изощренным способом? — недобро спросил Мстислав, медленно сокращая расстояние между нами.

— Меня больше интересует другой вопрос, — поймав заинтересованный взгляд мужчины, я продолжила, — когда пойдет ответная реакция и я почувствую в себе силу боевого мага? А мужскую злость и… и что там еще у вас есть? — многозначительно протянула я, а потом с хохотом бросилась прочь из комнаты.

Увы, попытка побега была пресечена у самой двери. Меня схватили, скрутили и погрозили пальчиком, чтобы не брыкалась. Потом любимый ректор устроился на одном из стульев, усадил к себе на колени и пытливо заглянул в покрасневшие глаза:

— Плакать больше не будем?

— Не будем.

— Нервничать?

— Ничего не обещаю, но очень постараюсь.

— И долго нам с тобой так мучиться? — вздохнул Мстислав и извлек из кармана носовой платок, протягивая мне.

— Бабуля сказала, что не больше двух месяцев. И да, в течении этого срока мы будем остро чувствовать друг друга. Так что заранее прошу прощения за все свои перепады настроения.

— Тебе в этом плане повезло. Я весьма спокойный и уравновешенный человек, так что со мной проблем не будет.

— Не зарекайся, братец. Ох, не зарекайся!

— Так, с этим пока разобрались. Теперь поведай о причине своих слез.

— Да нечего рассказывать, — отмахнулась я, не желая развивать тему. — Мы с Радой немного расходимся во мнениях на один вопрос, вот и… Короче, уже все хорошо.

— Поверю тебе на слово. А что касаемо переезда? Ты уже предупредила подруг?

— Еще нет. Собиралась после ужина, но даже не знаю, с чего начать.

— Объясни, как есть. Думаю, они все поймут.

— Поймут, — не стала спорить я, — но все равно — грустно! Янику каждый вечер забирает князь, Голубу — мой братец, а теперь и я вынуждена уйти. От этого такое неприятное ощущение, словно…

— Рвутся родственные нити?

— Да, примерно так. И ведь ничего с этим не поделаешь. У каждой своя личная жизнь… Кстати о ней! Ты так и не рассказал, как на наше братание отреагировал твой брат?

— Довольно спокойно. Я остался жив, а для него это — главное.

— А… твоя невеста?

— Не вижу смысла посвящать её в эту тайну. По — крайней мере до свадьбы.

— Значит, мне следует избегать её?

— По возможности. Алиша имеет весьма специфический дар подмечать то, что другие в упор не видят.

— Поняла. Сижу тихо и не отсвечиваю.

— Вроде бы все что нужно было мы обсудили. Ты собрала вещи?

— Почти. Осталась всякая мелочевка.

— Тогда давай сумки, перенесу их прямо сейчас, а остальное заберу после ужина. Надеюсь, к этому времени ты успеешь поговорить с подругами.

— Конечно, надейся, — усмехнулась я и показала шиаллу язык.

— Настоящий чертёнок! — покачал головой мужчина, отпуская меня на волю.

До самого вечера я пребывала в весьма хорошем настроении, стараясь лишний раз не беспокоить Мстислава своими переживаниями. Эх, жаль, что не существует эмоциональных блоков! Ну, ничего — прорвемся!

Мое заявление о смене места жительства было воспринято весьма спокойно. Девчонки прекрасно понимали необходимость такой меры и не обижались, но толика грусти в их взглядах присутствовала. А еще в голову полезли мысли о том, что такими темпами мы отдалимся друг от друга. Перестанем делиться секретами и тайнами и, в один не самый прекрасный день, потеряем возникшее между нами тепло. От этого становилось грустно и…

— Только попробуй снова заплакать! — недовольно пробурчали за спиной, а на плечи легли горячие ладони.

— Даже не собиралась.

— А то я не чувствую. Все собрала?

— Угу.

— Тогда прощайся с девочками и пошли.

Так и поступила. А потом подхватила свою сумку, взяла за руку Мстислава и понуро шагнула в сверкающую воронку перехода.

Заметка шестая, о чужих спальнях и краях

Когда Карлсон съел забродившего варенья, он по — другому взглянул на Фрекен Бок.

— Слушай, а что она делает? — тихо просила я у стоящего рядом шиалла.

— Спит.

— А почему в твоей постели?

— Знаешь, меня тоже интересует этот вопрос.

— Может, у тебя перина мягче?

— И она решила проверить это таким оригинальным способом?

— Как вариант, она не смогла попасть в свою спальню и посчитала это проблемой. А кто у нас в академии решает все проблемы? Правильно — ректор!

— Между мною и студентами есть промежуточное звено — деканы.

— Ну — у-у, решать вопросы с деканами нудно и долго. А она, бедненькая, наверняка за это время успела бы замерзнуть и заболеть.

— А почему она должна была замерзнуть? — не понял меня Мстислав.

— Так голенькая ведь, — усмехнулась я и снова посмотрела на кровать.